А ко мне уже двигался следующий…
Кажется, я стал понимать, что происходит.
Белое облако действительно было живым. Оно проникло в мою память и срисовало там все. И теперь старательно воспроизводило это.
Через меня проходили и исчезали в стволах деревьев люди, давно умершие, но дорогие мне.
Знакомые, родственники, друзья. Каждое появление начиналось со странного сияния внутри бесформенного облака, затем оно принимало образ человека и проходило сквозь меня, чтобы затем исчезнуть. И всё начиналось сначала.
Краем глаза я видел, как и к Пьеру подходят какие-то люди, останавливаются на несколько секунд, чтобы заглянуть в его лицо, и продолжают свой путь.
Немного позже, когда я уже почти привык к появлениям дорогих мне людей, в облаке произошло какое-то движение, и я заметил, что одно из них, обернувшись человеком, не прошло сквозь меня, а скрылось в дереве сразу. И дерево издало стон.
Я стал внимательней. Следующее облачко было довольно больших размеров. Оно вспыхнуло, разбежалось, а когда собралось воедино, я увидел перед собой образ Безоры. Её белое лицо корчилось и строило гримасы. Точно так же, как и предыдущий призрак, Безора сразу повернулась к деревьям и, исчезая, выдавила из ствола протяжный стон.
Так продолжалось довольно долго. Кто-то проходил через меня, кто-то исчезал сразу. Появилось даже несколько людей, которых я не помнил, и совсем мало было тех, кого я бы не хотел видеть: искажённая гримаса Лииса и сморщенное личико Марго.
Наконец, на поляне осталось всего два облака, которые никак не хотели превращаться во что-либо. Пьер подошёл ко мне, ошарашенный и растерянный.
– Пойдём отсюда. Я больше не могу. Кажется, я впервые увидел своих родителей. Они так плакали. Пойдём.
– Подожди, осталось ещё два.
– Хорошо, но потом мы уйдём отсюда.
Пьер, сам белый, как облако, стал рядом.
Два облака продолжали видоизменяться и, наконец, сияние разорвало их. Сразу оба. И соединились они вместе. Один около другого. И снова грудь моя сжалась от боли.
Это были Иннея и Ило. Они стояли рядом, взявшись за руки, и смотрели на меня. Где-то рядом тяжело дышал Пьер, я ничего не замечал. Для меня сейчас существовали только два белых создания.
Иннея и Ило, все так же не отрываясь друг от друга, пошли мне навстречу. С каждым шагом они становились ближе друг к другу, пока их тела не соединились. И, словно по волшебству, их лица слились, и я увидел Илонею.
Она шла улыбаясь, и её белые волосы развевались, теряя по дороге белые барашки кудрей. Илонея остановилась, дотронулась до меня своей бесплотной рукой, её губы что-то безмолвно прошептали, и она вошла в меня.
И не вышла. Я обернулся, пытаясь снова увидеть её со спины, но в этот момент прямо во мне раздался звук: Бум-м-м! И меня разорвало в клочья…
– Ну, старик, ты меня совсем напугал! надо мной склонилось сияющее лицо Пьера Абана. – Я уж думал, тебе конец.
Я передёрнулся и поднялся на ноги. Тело немного шаталось, но я чувствовал себя довольно неплохо.
– Ну и что произошло? – повернулся я к своему спасителю.
– Ничего не помнишь?
– Бум-м помню, а дальше провал. Оно вышло из меня?
По выражению лица Пьера я понял, что нет.
– Ну и ладно, и не с такими гадостями жил.
Разберусь. Так что со мной было?
Пьер довольно потёр руки, хотя я не видел никаких причин веселиться.
– Когда оно вошло в тебя… ну, понимаешь,…
ты сам изменился.
– Да? Надеюсь в лучшую сторону?
– Ага. Стал как будто деревом.
Я пристально посмотрел на стоящего рядом варркана.
Кажется, у Пьера крыша поехала.
– Да не смотри ты на меня так. Ты действительно стал похож на дерево, но потом этот…
звук и огонь…
– Взрыв, – подсказал я.
– Да. Наверное, это был… взрыв. Я думал, что тебя разнесло в клочки, но когда всё исчезло, ты лежал на земле и не дышал.
– Не дышал?
– Да. Не дышал. – А сердце у меня стучало?
– Да ты вообще был похож на мертвеца.
Даже посинел, а потом вроде всё стало обычно, ты задышал и вот… Ну и напугал ты меня.
Представляю состояние Пьера. Один, возле мёртвого друга, который превращается в дерево. Замечательно.
– А ты уверен, что я ещё живой, а, Пьер?
Может, я уже упырь?
Я прищурил глаза и впился в лицо варркана.
– Тьфу на тебя, и вали отсюда со своими дурацкими шуточками. Я не для того тебя пер столько, чтобы ты становился упырём.
Я улыбнулся. Всё-таки замечательные люди мне попадаются. Добрые и отзывчивые. А главное, взамен ничего не просят.
– Ладно, дружище, не дуйся. Будем считать, я просто неудачно пошутил. Но, – я нахмурился вспомнив последнюю тучку, – почему облако приняло образ Илонеи. Не значит ли это…
– Глупости говоришь, Файон. Она ведь вошла в тебя и осталась в тебе. Это ли не знак?!
– Да?
Я задумался. Может быть, Пьер прав? Может, это знак того, что Илонея жива? Но всё равно, я найду её, живую или мёртвую. И если я найду её мёртвой, то собственными руками задушу тех, кто виновен в её смерти.
– И правильно сделаешь, – поддакнул Пьер.
– Разве я говорил вслух?
– А разве нет? – глаза варркана были чисты, как слезы младенца. – Кстати, что ты сжимаешь в своём кулаке?
Я посмотрел на свою руку и, действительно, обнаружил, что мой кулак сжат, а в нём что-то есть. Я раскрыл ладонь… На ней лежал чёрный локон.
– Хм! Это тебе, Пьер. Если мне не изменяет память, это волосы Шимес. Я, правда, не знаю, откуда я их взял.
Варркан осторожно взял локон и двумя пальцами поднёс к глазам.
– Ты лучше понюхай его. Волосы Шимес замечательно пахли, – посоветовал я и отвернулся, не желая смотреть, как Пьер ощущает запах той, что похитила мою Илонею. Когда я снова повернулся, Пьер, как ни в чём не бывало, занимался тем, что изучал ствол дерева, куда спряталось облако.
– Очень странное дерево, – задумчиво произнёс Пьер и сморщил свой бульдожий нос. Такое впечатление, что оно начинает оживать.
Я чувствую, как внутри него начинают биться соки жизни.
– Весьма интересное замечание, но, кажется, ты сам, не далее получаса назад, хотел поскорее смыться отсюда.
Пьер изумлённо уставился на меня.
– Что-то не так?
– Файон! Какие полчаса? Ты провалялся здесь сутки!
Вот даже как! Сутки! И я ничего об этом не знаю! Когда вернусь на Землю, покажусь к психиатру.
– Сутки? Ну, это мелочь, мой друг, – хороша мелочь, потерять целые сутки только ради того, чтобы в твоих руках оказались волосы самой вздорной и любвеобильной ведьмочки. Но!
Это доказывает, что Шимес была здесь. Значит, мы на верном пути.
– Мы на верном пути, приятель. И нам следует торопиться, потому что мне кажется, что наши приключения только начинаются. Эй, Пьер, меня-то подожди!
Мы уже полдня пробирались по Сухому Лесу. Благодарение Господу, не было больше никаких Белых Облаков. Жизнь, да и не жизнь, словно вымерла в этом лесу. Каламбурчик получился, надо запомнить. Проходя мимо сухих стволов, ни Пьер, ни я больше не старались послушать, как стонут поющие деревья. Нам было достаточно одного представления. Я уже было совсем заскучал, когда врезался носом в спину Пьера, шедшего впереди меня.
Мы решили, что не стоит зря тратить силы на что, чтобы обоим контролировать ситуацию, и теперь сменяли друг друга каждый час. Так вот, я упёрся носом в спину Пьера и недовольно спросил:
– Ну, что там опять?
Пьер не ответил, и мне пришлось самому заглянуть через плечо. Ровным счётом ничего.
– Ну, что застыл, дружище? Что чуешь ты в краю далёком?
– Вообще-то твои шуточки не смешны и глупы, но иногда ты прав. Ты ничего не чувствуешь?
Как я могу чувствовать, если я полностью отключился?!
Пришлось снова активизировать органы чувств и принюхаться. Пьер правильно сделал, что остановился. Мои ноздри учуяли запах листьев и ещё чего-то, не поддающееся описанию. Если бы я был на Земле, то сказал бы, что это Шанель номер пять. Но так как до ближайшего шопа было чёрт знает какое расстояние, то я занёс запах в свою память, как неопознанный.