Меня часто убеждали, что все представители нечистой силы - весьма недалекие создания.
Но чем больше я путешествовал и занимался работой варркана, тем больше убеждался, что все эти разговоры рассчитаны на обывателей.
Без сомнения, некоторая правда в этом была, но какая? Нелюди с самого начала не могли держать в своих лапах ничего, кроме заработанного зубами куска мяса. А сейчас?
Боболоки, разъезжающие на лошадях, с оружием в руке, разве они глупы? Оборотни, способные проникать сквозь стены, - это ерунда?
Да взять хотя бы випперов. Разве способно тупое существо понять, что все для него кончилось и следует сматываться?
Так что нелюди - достаточно сообразительные твари. А если брать во внимание, что они с каждым годом становятся все самостоятельнее, объединяются в отряды и даже в армии, то становится понятно, почему умные человеческие головы беспокоятся заранее.
Когда-нибудь придет время, и та нелюдь, которая не умела ничего, кроме как жрать человеческое мясо, выйдет на улицы городов с транспарантами и политическими требованиями.
- Ты чего разулыбался? - недовольно покосился на меня Пьер, садясь рядом и протирая меч травой.
- Да так, мысли в голову всякие лезут.
- Мысли, это хорошо. Ты бы лучше подумал о том, как нам поскорее добраться до Сухого Леса!
- Думаешь, там нам дадут отдохнуть? Я в этом не уверен.
- Там хоть земля из-под ног уходить не будет. У меня аж в печенке екнуло, когда в первый раз тряхнуло.
Варркан полюбовался мечом и затолкнул его в ножны.
- Ну что, тронулись, или спать будем?
- Пошли, - выдохнул я, подымаясь. - Я лучше подохну, а спать здесь не буду.
- Угу, - поддакнул Пьер, - жестковата постелька.
- И комаров полно.
То, что нам не удалось отдохнуть, было не слишком большой потерей, отдых для варркана тоже постольку-поскольку. Немного больше расход энергии да легкая головная боль, которая пропадает после быстрого вмешательства организма.
Нам пришлось несколько раз сворачивать в сторону, чтобы обойти большие пространства чистой воды. Жизнь здесь тоже была. В болоте пели свои нескончаемые песни лягушки, иногда пролетала осторожная птица, так что Пьер весьма оптимистично смотрел на встающую все отчетливее проблему убывающих запасов. У меня не было никакого желания ни ловить лягушек, ни пробовать их на вкус, но я хотел бы посмотреть, как это делает Пьер.
Вообще-то варрканы не очень щепетильны в вопросах пищи. Или, точнее сказать, варрканы далеко не гурманы. В меня тоже была вбита эта безразличность, но я бы ни за что не стал пробовать гадости типа мокриц и земляных червяков.
Пьер жалел мой желудок и старался хрустеть этими деликатесами, когда я поворачивался к нему спиной. Но меня выворачивало наизнанку даже от этого хруста, и я потребовал, чтобы Пьер делал это после того, как избавит меня от своего общества. Варркан недоуменно пожал плечами, но больше никогда не занимался этой экзекуцией. По крайней мере, при мне.
Мне кажется, что удача была на нашей стороне. Во всяком случае, пока мы дошли до Сухого Леса, на нас напали только випперы. Я не старался объяснить этот факт, но мне казалось, что даже эта мелочь каким-то связана с Шимес. Не могло быть такого, что болото Черных Облаков совершенно необитаемы.
Пьер, в свою очередь, полагал, что мы прошли без особых неприятностей, еще ни о чем не говорит. Нелюди умнели и, возможно, поэтому отходили в глубь болот.
Как бы то ни было, мы тоже шли в ту сторону и с каждой минутой оказывались все дальше и дальше от мест, где жили все остальные люди.
Сухой Лес был пока что темной полоской на горизонте. Если мы будем продвигаться так и дальше, то к утру доберемся до него и уж там немного отдохнем. Хотя, может быть, именно там нам и не придется отдыхать.
- Файон! Подойди-ка сюда!
Пьер держал что-то в руках. Я подошел и вырвал из его рук кусок ткани. Я узнал этот маленький лоскуток. Это было единственное платье, которое я подарил Илонее перед нашей свадьбой. Когда она надела его, то расплакалась и сказала, что ей никто никогда не дарил таких красивых вещей. А красоты там было всего ничего. Но женщин трудно понять, особенно если это любимая женщина.
- Ну что?
- Они были здесь. Нет, вряд ли остались следы кроме этого куска, прошло слишком много времени. Но ясно одно, они направлялись в сторону Сухого Леса. Неясно, где они вошли в него, но это неважно. Илонея жива, и этот клочок может быть только ее весточкой.
Я спрятал обрывок в карман и догнал Пьера.
- Я думаю, у нас есть шанс.
- Может быть. А что ты скажешь насчет этого?
Варркан протянул руку к темнеющему лесу и указал на белое пятно, виднеющееся на его фоне.
- Трудно сказать, что это. Может быть, просто деревья, а может, и что похуже.
- Может, зайдем? - варркан искоса посмотрел на меня.
- Давай зайдем, - согласился я, считая, что не существует ничего, что помешает варркану быть вечно любопытным.
Я пристроился за спиной Пьера и, смахивая капельки воды с носа, посмотрел на небо. Облака действительно становились черными. С них постоянно капало, капало, и еще раз капало.
- Как ты думаешь, что, это может быть? повернулся Пьер ко мне и показал белую полоску.
- А какая, собственно, разница? Это может быть всё что угодно. На то она и страна такая, непонятная.
Это действительно могло быть все что угодно. Могла быть, например, ловушка. Шимес прекрасно знала, что если кто-то пойдет по ее следу, то не упустит такой замечательной возможности узнать, что это за явление. А может быть, это просто маленькое белое облако спустилось с неба и указывает нам дорогу.
- Прямо на него? - поинтересовался варркан.
- Конечно, мы же специально пришли сюда, чтобы во всем разобраться.
- И то верно, - согласился с моим доводом Пьер Абан.
Пространство перед Сухим Лесом было сплошь покрыто водой, но, на наше счастье, болото было неглубокое, всего по щиколотку, и ничего в себе не таило.
- Посмотри, кажется оно начинает исчезать, - сквозь чавканье трясины донесся до меня голос моего сотоварища.