«Неважно! — убеждал себя Эзархад. — Выжили только самые сильные и преданные. Теперь они вполне заслуженно будут вознаграждены вместе со мной за свои страдания. Они увидят, как я — их повелитель — стану всесильным, богоподобным и поставлю на колени царство Хиш и все остальные Владения Смертных!»
Когда Эзархад станет богом, уцелевшие подданные сделаются его служителями, провозвестниками и жрецами.
Довольно долго Эзархад и его воины созерцали перед собой суровый голый утес с обрамленным колоннами узким проемом входа. По мере приближения к нему высокие стены ущелья сходились теснее — природа здесь позаботилась о том, чтобы любая захватническая армия могла просочиться в гробницу только вереницей, по одному-двое.
Весьма хитро! Только это не остановит Эзархада.
— Сабракса! Гимана!
К Эзархаду приблизились две его самые бесстрашные и лютые демоницы.
— Слушаю, о Повелитель Ужаса! — сказала Сабракса, встав па колени.
— Приказывай, о мой Пророк Боли и Удовольствий! — последовала ее примеру Гимана.
«Соревнуются, кто из них большая подхалимка, — подумал Эзархад. — А как иначе!»
— Проверьте вход, — спокойно приказал он. — Я должен попасть туда беспрепятственно!
Демоницы переглянулись, уставились на Эзархада и хором переспросили:
— Проверить вход?
— Да! Я что, неясно выразился? — раздраженно буркнул Эзархад. — Моя безопасность превыше всего. Вы же не хотите, чтобы ваш повелитель попал в какую-нибудь дурацкую ловушку. Ступайте и проверьте!
Демоницы опять переглянулись, потом посмотрели на Эзархада и хором отчеканили:
— Будет исполнено!
— Безопасность превыше всего!
Эзархад повел бровью — дал демоницам понять, что они могут приступить к выполнению приказа.
Сабракса и Гимана поднялись с колен, развернулись и неторопливо пошли к зиявшему в скале входу в Берлогу Кетраксис. Эзархад разглядывал стены ущелья и поверхность скал и пытался определить, где могла таиться опасность и что еще придумали его коварные враги. Несомненно, здесь были расставлены ловушки, но что они собой представляли? Магия или механика? Что ожидало тех, кто в них попал: смерть на месте или просто затруднения в продвижении к гробнице? Не притаились ли в засаде воины, стрелки или лютые звери, задача которых — атаковать всех, кто осмелится приблизиться к Берлоге Кетраксис?
Участь Сабраксы и Гиманы все прояснит. Демоницы погибнут ради высшей цели, недоступной их пониманию, но Эзархад попытается не забыть их имена.
Сабракса и Гимана уже подошли совсем близко к входу, и пока ничего страшного с ними не случилось. Казалось странным, что там не было ни дверей, ни решеток. Узкий проход между высокими скалами уводил в кромешную тьму в глубине горы, где не наблюдалось никакого движения. Вся долина была довольно безжизненным местом: никакой растительности, даже жухлой осоки или мха, никаких водоемов — только завалы из отколовшихся глыб и щебня да серые каменные стены, которые тысячелетиями полировали безжалостные ледяные ветра и дожди.
И все-таки Берлогу Кетраксис кто-то охранял. Должен был охранять!
Гимана опередила Сабраксу и добралась до ступеней, ведущих к портику у входа. Бледные ноги демоницы ступили на одну из трех ступеней, ведущих на обширную площадку у входа.
Ничего!
Вторая ступенька! Третья!
По-прежнему ничего!
Сабракса перемахнула все три ступени разом и вскочила на площадку перед портиком. Теперь, когда Гимана удостоверилась в том, что никаких ловушек на лестнице нет, Сабракса желала быть первой!
Однако стоило ей коснуться площадки, как что-то изменилось.
Рядом с обрамлявшими вход колоннами высились кривые каменные столбы. По сути, это были торчащие из утеса глыбы высотой в два человеческих роста — словно утес сам протягивал вперед каменные заготовки, желая, чтобы их обтесали и придали форму.
Как только ступни Сабраксы коснулись отполированного мрамора площадки перед входом, эти каменные столбы ожили и со страшным скрежетом зашагали прямо к двум злополучным демоницам.
Столпившиеся за спиной у Эзархада воины зашумели от удивления и испуга, а одна из демониц крикнула Сабраксе и Гимане, чтобы те быстрее отступили. Эзархад не стал оборачиваться, чтобы выяснить, кто кричал, — нужно было неотрывно смотреть вперед и подмечать, что, как и почему там творилось.