Шут успел поднять свою железную руку и встретить удар. Зазубренная внутренняя грань крюка вонзилась в древесину и застряла в ней. Ферендир хотел еще раз замахнуться и повторить атаку, но не смог высвободить посох — шипы и зазубрины на крюке сработали будто капкан.
Страшилище ухмыльнулось, стало жадно облизываться фиолетовым раздвоенным языком и скалить острые как иглы зубы. Внезапно оно рванулось вперед и протянуло свою мерзкую паучью руку — длинные извивающиеся пальцы попытались вцепиться молодому альву в горло.
Ферендир же действовал почти инстинктивно. Он знал, что подвергнет себя опасности, но в нынешней ситуации другого выхода не было. Не выпуская бесполезный пока посох, Ферендир вытащил свободной рукой нож, висевший на поясе, и полоснул прямо по тянущейся к горлу жуткой лапе — тут же хлынула черная кровь, враг взвыл от боли. Пока противник не пришел в себя, Ферендир еще раз попытался высвободить свое оружие, на этот раз успешно, а затем нанес немного неуклюжий одноручный удар. Посох впечатался в череп, и тот подобающим образом хрустнул — страшилище рухнуло на каменистую землю ущелья. Без сомнений и колебаний Ферендир наклонился и вонзил нож в грудь врага — туда, где должно было находиться сердце. Уродец взвыл, выгнулся, умолк, пару раз дернулся в конвульсиях и испустил дух.
Ферендир вытащил из груди трупа кинжал, встал и попятился. Ему захотелось хотя бы на минуту оказаться подальше от этого ужаса и смертельной опасности. Нужно было перевести дух, все обдумать, осмыслить. Мгновение он смотрел на отчаянную схватку Дезриэля с ушастым командиром, а также на Серафа, который в одиночку сражался с тремя противниками, но об этом уже было некогда думать.
Думать вообще было слишком поздно. В сторону Ферендира двинулось еще одно из страшилищ — высокий мускулистый великан с четырьмя ручищами, на каждой из которых было по массивной шестипалой ладони. Колосс, топая ногами, мычал и ревел, как бык из кошмара. Кулаки месили воздух, пытаясь сокрушить тонкую фигуру молодого альва. Ферендир увернулся и отскочил назад, он лихорадочно соображал, какую управу найти на такого врага или хотя бы как спастись от его атаки. Противник был такой громадный, что заслонял собой белый свет. В Ферендира летели чудовищные кулачищи — каждый размером с добрый валун.
Ферендир за что-то зацепился каблуком сапога, не устоял, начал падать и раздраженно выругался. «Идиот! Ты опять упал! Что теперь о тебе скажет Сераф?! К счастью, ты этого уже не узнаешь, потому что тебя не будет в живых!» Он рухнул спиной на неровную каменистую почву, несколько обломков скалы глубоко впились в тело. Впрочем, плакать от боли было некогда. Все решали доли секунды: надо было уворачиваться от мелькавших перед ним кулачищ и от огромных ножищ, которые перекрывали дневной свет.
Вскочив на ноги, Ферендир сделал кувырок вперед. Великан навис над своей жертвой и нанес серию ударов всеми четырьмя кулаками, но они пришлись в камень, потому что Ферендир в этот миг быстро прокатился между широко расставленными ножищами противника и оказался у него за спиной. Все кости ныли после падения на землю, но Ферендир проигнорировал боль, вскочил на ноги, развернулся и завел посох между ног у четверорукого урода, рассчитывая потом подналечь и повалить противника. Однако все пошло совсем не так. Страшилище хотело было обернуться, само споткнулось о посох и рухнуло ничком на каменистую почву. Оно ударилось мордой о камни и взревело от боли. В этот момент на него набросился Ферендир и трижды изо всех сил огрел посохом. При каждом ударе поверженный враг издавал стон, но тут оружие Ферендира не выдержало.
Раздался жуткий треск, и в руках молодого альва вдруг осталась жалкая половина посоха, Враг пока был ошеломлен, но начинал приходить в себя. Ферендир видел, как заиграли мышцы под тугой бледной кожей, спина выгнулась — великан силился встать на ноги.
Достать нож было плохой идеей: такое маленькое лезвие не смогло бы нанести противнику хоть сколько-нибудь серьезную рану, не говоря уже о смертельной.
И тут Ферендир заметил на поясе у страшилища ятаган в огромных ножнах. Рукоятка очень соблазнительно торчала прямо перед глазами, и молодой альв потянулся за ней. Великан уже успел подобрать под себя колени и встать на четвереньки. Ферендиру больше ничего другого не оставалось — он выхватил большущий кривой клинок из ножен. Оружие было тяжеловато и дурно сбалансировано, но Ферендир приноровился и совершил единственное, что могло спасти ему жизнь, — рубанул изо всех сил.