— Тогда ты должен понимать, — ледяным тоном продолжал Сераф, — что высокомерие, неуемные амбиции, стремление властвовать и обладать — чувственные желания — чуть не погубили тогда наш народ. Все самые высокие устремления, все наше величие и превосходство в один прекрасный день обратились в прах, потому что мы сами пошли на поводу у эмоций — они стали управлять нашими действиями и поступками, а не разум, целеустремленность и идея служения общему благу. Следуя за чувствами, ты можешь обрести силу и могущество, Ферендир, но по сути это природная, звериная стихия, которую необходимо усмирить и держать в узде. Помни: если люминеты забудут об этом, они обречены.
Ферендир не в первый раз выслушивал эту проповедь от Серафа и принимал заключенную в его словах мудрость. Однако молодому послушнику все равно было трудно представить, что альвы, пусть и в далеком прошлом, были способны вытворять нечто подобное тому, на что он насмотрелся в этот день. Конечно же, люминеты не могли иметь ничего общего с этими ужасными Гедонистами Слаанеша.
— Пошли, — сказал наконец Дезриэль. — До заката нам надо еще проделать долгий путь.
Ферендир не понимал, чем могла им помешать ночь. Ведь в царстве Хиш ночи как таковой не существовало. Вместо нее наступали сумерки: тьма не сгущалась, как в остальных Владениях, и в тусклом свете можно было спокойно ориентироваться. Впрочем, Ферендир не рискнул задавать новых вопросов.
Три альва снова двинулись в путь по хорошо заметным следам полчища Слаанеша, которые петляли по лесу и спускались по склону горы. Прошло несколько часов, и небеса над царством Хиш стали тускнеть, предвещая начало ночи. К этому времени путники добрались до холмистых предгорий, вдалеке переходивших в широкую равнину.
Следовать за врагом по-прежнему не составляло труда, потому что войско Слаанеша двигалось в сторону равнин — на запад и юго-запад — самой легкой дорогой.
Сераф настоял на том, чтобы срезать путь и значительно сократить расстояние до войска Слаанеша. Для этого они отправились по извилистой тропинке через крутые холмы. Идти по пересеченной местности стало сложнее, но малый отряд все равно таким образом выигрывал в скорости у большого и неуклюжего войска. Трое альвов шли по склонам холмов, перебирались через глубокие и мелкие овраги, продирались сквозь густые рощи и переходили вброд ручьи. К тому времени, когда в царстве Хиш наступила глубокая ночь, серо-сиреневые сумерки сгладили резкость теней и мир вокруг подернулся дымкой, Ферендир чувствовал себя так, словно они отмахали добрую сотню лиг!
Наконец Дезриэль приказал остановиться на ночлег.
— Сделаем привал, — сказал он, силясь рассмотреть вдали признаки присутствия войска Слаанеша. — Дальше идти нет смысла.
— Друг мой, ты ошибаешься. Враги где-то совсем рядом, — возразил Сераф. — Я их чую!
— Весьма возможно, — ответил Дезриэль, — но мы очень устали и должны отдохнуть, если и в дальнейшем хотим за ними угнаться.
Насколько Ферендир мог заметить, наставники не обнаруживали ни малейших признаков усталости. Сам же юный альв практически валился с ног и не мог припомнить, чтобы ему раньше приходилось в такой спешке преодолевать подобные расстояния. Он надеялся, что изматывающая гонка не повторится, но подозревал, что на следующий день придется снова пережить это.
— Если поспешить, можно нагнать их сегодня вечером, — настаивал Сераф.
— А это нам надо? — возразил Дезриэль. — Прикинь, дружище, что будет, если мы напоремся на арьергард или просто на кучку развлекающихся ублюдков. Мало нам не покажется, сил не хватит отбиваться.
— А как же Эйдолит? — прошипел Сераф.
Потом произошло нечто такое, чего Ферендир ни разу не видал за все долгие годы послушничества: Дезриэль вдруг недовольно нахмурился и поднял кверху палец, явно приказывая Серафу замолчать. К превеликому удивлению юноши, Сераф тут же подчинился и захлопнул рот.
— Ферендир, — сказал Дезриэль, не спуская глаз с Серафа. — Возьми меха и фляги и наполни их водой из ручья с подветренной стороны холма. Мы же с Серафом займемся лагерем.
Альвы захватили с собой несколько мехов и горлянок, и у них теперь всегда было с собой достаточно воды на дорогу. Еду тоже взяли легкую и необременительную: сушеное мясо и сухофрукты, копченую и соленую рыбу, орехи и твердые галеты — не очень вкусно, но весьма питательно. В течение дня путники почти ничего не ели, но сейчас, остановившись на ночлег, они наверняка поужинают поплотнее — так думал Ферендир, надеясь утолить наконец волчий голод.