- Альдерон! - крикнули все стоявшие рядом. - Да здравствует Альдерон!
Господин Кимберон, сидя в углу трактира и потягивая пиво, улыбнулся.
Пару дней спустя в Альдсвике произошло одно событие, не такое шумное, как открытие ярмарки, но не менее значимое.
Марина, которая снова поселилась в своем старом доме неподалеку от Виндера, загодя явилась в дом хранителя, чтобы помочь госпоже Металюне с приготовлениями. Хотя та и не терпела посторонних у себя на кухне, сейчас она была втайне горда, что сама жрица посвящает ее в тайны приготовления обеда из одного блюда, о котором ходили легенды. И вскоре можно было увидеть, как обе женщины, склонив головы, рассказывают друг другу то, о чем никогда не узнает ни один мужчина-фольк.
Вечер 22 сентября выдался мрачным. Все небо затянули тучи, закрыв собой звезды. В сумеречном свете показались две фигуры, которые двигались по гравийной дороге, ведущей к небольшому домику. Он, словно нуждаясь в защите, притулился к огромному зданию Музея истории Эльдерланда.
Один из шедших был худ, но довольно широк в плечах. Его темно-русые волосы, падавшие на плечи, были собраны тонким золотым обручем. Куртку из заклепанной кожи с тонким орнаментом покрывала шерстяная накидка красного, даже пурпурного цвета. Его рубаха и штаны были сшиты из тончайшего льна, а сапоги - из наилучшей кожи. Кайма, обрамлявшая запястья, сверкала золотом. Меч, висевший в отделанных серебром кожаных ножнах, был, казалось, простой работы. Только при ближайшем рассмотрении можно было понять, что это оружие - настоящее произведение кузнечного искусства.
Шедший рядом был мал и крепок. Очень мал и очень крепок. Под кожаным одеянием он носил кольчугу тонкой работы. В вечернем свете она, надетая на объемный живот, отливала золотом. Голову его покрывал украшенный чеканкой шлем, из-под которого торчали кудрявые рыжие волосы и борода, свисавшая на грудь. Сбоку в кожаном футляре висел тяжелый топор с двойным лезвием. Несмотря на короткие ноги, гном ничуть не отставал от идущего рядом.
Огромное здание музея заслонило собой последние звезды.
- Почти как тогда, Бубу. Как будто ничего и не изменилось,- сказал мужчина гному.
Тот посмотрел на него с укором.
- Только твоя одежда пообносились. А вот физиономия раздобрела.
Второй ухмыльнулся:
- И это говорит мне тот, кто женился на женщине-фольке, чтобы та его откармливала.
Прежде чем гном успел что-то возразить, дверь широко распахнулась. Оттуда полился свет. Перед ними стояла маленькая полная улыбающаяся женщина.
- Добро пожаловать, ваше императорское величество, а также Владыка Бурин, сын Балорина из рода Брегорина.
- Марина, ты знаешь, что для тебя я всегда Фабиан. - Сказав это, рослый мужчина обнял ее, притянув к себе так, что ее ступни оторвались от пола.
- А как же я? - прогремел Бурорин. - Я так долго тебя не видел!
Марина высвободилась из объятий Фабиана.
- Ах, Бубу, - сказала она, поцеловав его в щеку, - что такое два дня?
- Вечность! - воскликнул он.
- Ты и без того со мной каждый день, - заметила Марина. - И каждую ночь, - прошептала так, чтобы только Бурин мог ее услышать.
- Что остальные? - спросил Фабиан. - Уже здесь?
- Смотрите сами! - сказала, улыбнувшись, Марина.
В этот момент дверь во внутренние покои дома отворилась, и на пороге показался хранитель Музея истории и член Совета Эльдерланда Кимберон Вайт. На его плечи была наброшена домашняя накидка винно-красного цвета. Таков обычай фольков, когда они принимают гостей в собственном доме. Его заостренные кверху уши немного покраснели, как бывало всегда, когда он чувствовал себя счастливым. Русые волосы были растрепаны, а голубые глаза блестели.
- Входите! Вы почти последние!
Арандур Элохим, Высокий Эльфийский Князь, поднялся, когда они вошли. Присущее ему величие делало его заметным везде, где бы он ни появлялся.
- Добро пожаловать! - приветствовал он всех. - Благословение Божественной Четы да будет с вами!
Рядом с ним находился эльф, одетый в светло-серебряное, и эльфийская девушка. На ней были белые струящиеся одежды, на голове блестела диадема.
- Гилфалас! - воскликнул Фабиан, а затем, поклонившись, добавил: Принцесса Итуриэль, имею честь.
- О, - удивился Ким, - я и не знал, что вы знакомы.
- Принцесса присутствовала на моей коронации, а ты нет, - пояснил Фабиан. - Я жалел об этом. Почему ты не приехал?
- О, я думал, что окажусь лишним на этих празднествах.
Фабиан нахмурился. По его лицу пробежала тень.
- Но я же написал, что без твоей помощи не выдержу этой скучной церемонии.
- О, - сказал Ким в третий раз, показавшись при этом немного тупым. В письме, к сожалению, не все можно было прочитать. Но ты это, как мне кажется, пережил. Верь мне, так действительно было лучше.
Фабиан не успел ответить, так как тут вошел Бурин.
- Где же здесь доброе темное пиво, дорогой Ким? - начал было он, как вдруг заметил в комнате еще одного гостя, который ускользнул от внимания Фабиана. Тот расположился в большом кресле у камина, поставив ноги на скамеечку. В одной его руке была пенковая трубка, в другой - большая кружка пива.
Это оказался самый старый, почтеннейший гном, какого только можно себе представить. Борода его доходила до пояса, а сросшиеся брови напоминали густую изгородь. Он восседал спокойно, как камень, из которого был сотворен много времени назад Владыкой Подземного Мира. На его правой руке сияло золотое кольцо с камнем, похожим на топаз.
- Ардхамагрегорин, не ожидал вас здесь увидеть, - произнес, поклонившись, Бурин.
- Разве я не носитель кольца? - сказал Владыка. - Разве обладатели колец не договорились встретиться здесь через год, чтобы обсудить ход событий? Кроме того, называйте меня Грегорин. Ведь длинные имена хоть и почетны, но все-таки слишком уж труднопроизносимы.
Бурин все продолжал удивляться:
- Вы курите, Владыка? И пьете?
- Ну да, - прогремел старец голосом твердым как гранит. - Охранять Врата в Подземный Мир - занятие довольно однообразное и монотонное. Поэтому я и пристрастился к табаку. А что касается пива, то оно здесь действительно хорошее.