Все же странные трупы погибших тайлин не давали покоя.
«Вряд ли. Самцов скалатов даже таори чувствуют, не говоря уж о дахаках. Даже детеныш способен их выследить», — ответила Агрина.
— А самок? — готова поклясться, что самок видела и чувствовала лишь я. А мне уже дважды пришлось с ними столкнуться.
«Самка не путешествует без своего роя. Это исключено».
— Ну, раз так, тогда смерти несчастных девушек кажутся мне еще более странными и загадочными. И нао говорил о госпоже.
«Это и нам показалось странным, но мы ничего не заметили».
— А дахаки не врут, — улыбнулась я, заметив уже привычное сияние переноса.
Не удержалась и все же посмотрела на свою тезку. Варька утаптывла гнездо, явно намереваясь отправиться на боковую. Правильно, малышам нужны лишь мама и сон, все другие проблемы жизнь подкидывает лишь с возрастом. Агрина склонила голову над дракончиком и задумалась, а я… Я ее почувствовала. Видимо, как и в случае с Лорсом, наша связь крепла.
«Дахаки не врут, но иногда недоговаривают» — думала мать дахаков, словно отвечая на мою последнюю фразу.
Вряд ли она хотела, чтобы я это услышала. Вспоминала Агрина о Тарати. Девушка обращалась к драконам за помощью перед самой смертью мужа, просила наказать обидчиков, но имен не могла назвать. Только поэтому дахаки отказали тогда.
«Мы не вмешиваемся в политику, нас интересует только энергия», — ответила ей Агрина.
И только после этого Тарати закрылась от них, считая, что весь мир ее предал. Мать дахаков искренне сожалела о содеянном, но уже ничего не могла изменить. Последняя тао-дахак исчезла, а планета утратила связь с космосом, заблокировав все каналы. Теперь Агрина четко осознала, что сила — всего лишь одно из проявлений жизни, которую необходимо принимать полностью со всеми составляющими.
Ни за что не признаюсь ей, что я подслушала ее мысли. Зачем лишний раз обижать того, кто уже ступил на путь исправления и осознал свои ошибки.
Сияние перенесло меня прямо в дом, где Лорс раздавал четкие приказы нао. Судя по всему, действительно готовился спуститься за мной. Выглядел таори угрюмо и напряженно, но при виде меня его ледяной взгляд потеплел.
— Отоми… — выдохнул он, делая шаг мне навстречу.
Я и сама уже неслась в родные, теплые, надежные объятья. С драконами хорошо, конечно, но совсем не так, как с любимым мужчиной. Только прижавшись к Лорсу, почувствовала, как окоченела. Все же в пещере не жарко, и сырость, идущая от озера, комфорта не добавляет.
— Ты долго, и руки совсем холодные, — в своей привычной манере обвинил меня таори. Самое время для приказа, и он последовал: — Быстро наверх, сейчас тебе подадут что-нибудь согревающее.
— Я бы согревающее с собой прихватила, — хитро промурлыкала я и, чуть отстранившись, призывно заглянула в зеленые глаза айрина.
— С собой? — растерялся он.
— Ага, — кивнула, а потом добавила: — Пошли, что ли, согревающее мое?
Какое непередаваемое лицо стало у Лорса, сколько противоречивых эмоций обрушилось на мужчину, а потом… Потом все затмила решительность, и я взлетела, чтобы оказаться прижатой к широкой груди. Таори уже направлялся к лестнице.
— А гости? — Как-то совсем я про них забыла. Там же «папа», и вообще неудобно.
— Улетели, — отчеканил Лорс, при этом взгляд его снова стал колючим.
— Случилось что? — осторожно спросила я.
— Случилось, — не стал скрывать айрин.
— Расскажешь?
— Сначала согрею…
А потом поцелуй стер все: и тревогу, и беспокойство, и любопытство, оставив лишь мужчину и женщину. Последняя разумная мысль, мелькнувшая в моей голове, была о зеркальном куполе и розовых агритских червях.
Глава 27. След
Утомленные ласками и друг другом мы уснули. Я открыла глаза, едва почувствовала, что Лорс начал шевелиться, чтобы аккуратно переложить меня на подушку, потому что до этого я использовала его грудь.
— Ты куда? — хрипло спросила беглеца, пресекая все попытки удрать.
— Отоми, я проспал! — и столько в его бархатном голосе было удивления, что я сама подняла голову, чтобы взглянуть в его глаза.
Человек долга в кои то веки пренебрег этим самым долгом, поставив на первое место не защиту жизни, а саму жизнь, и теперь Лорс хмурился и казнил себя за это. Похвально, но мне хотелось видеть его счастливым. Руки сами тянулись разгладить морщинку между бровей. А еще таори чертовски идет улыбка. Она словно непоседливым лучиком освещает лицо мужчины, превращая матерого воина в мальчишку. И мне это нравится.
— Я тоже проспала, — ответила я.