Эйвен хотел подождать, когда наемники приведут его к основному отряду, но дракон вспомнил обреченный взгляд фермера, полный ненависти. Он должен был выполнить обещание и вернуть девочку отцу. Эйвен обогнал конников, он встал на тропе и выхватил меч. Четверо всадников пришпорили лошадей. Мужчины внимательными и цепкими взглядами смотрели на незнакомца. В случайности они не верили. Да и какова была вероятность встретить мужчину ночью в лесу?
Наемники переглянулись: Нар и Дрозд положили руки на рукояти мечей. Молодой парнишка- Лука натянул стрелу на тетиву лука. И лишь Зур оставался внешне спокоен.
— Кто ты такой? И чего хочешь?
Эйвен сглотнул. Опасаясь, что голос выдаст его волнение, одалим указал на девочку, которая находилась бес сознания, а ее сердцебиение было чуть замедленно.
— Всего-то? — усмехнулся Зур. Наемник сделал вид, что осматривается. — А где же твои помощники? Или ты один собираешься отнять у нас нашу добычу?
Эйвен молчал, напряженно сжимая рукоять меча. Одалим знал, что, если он сделает хоть шаг, четверо мужчин будут мертвы. Дракон почувствовал страх, не получит ли он удовольствие от убийств, какое испытывали Зур и Дрозд, издеваясь над своими жертвами.
— Отпустите девочку. И тогда я все-таки позволю вам защитить себя в суде!
Зур усмехнулся, переглянулся со своими подельниками и подал знак Луке, который выпустил стрелу, метя в сердце Эйвена. Дракон отбил стрелу мечом. Второй раз Лука не успел выпустить стрелу, дракон принял решение, метнул кинжал, и молодой парень упал с лошади.
А затем все произошло в одно мгновение. Нар спешился, Дрозд тронул поводья лошади, а Зур метнул пару кинжалов.
Наемники были всего лишь людьми, и они не знали, что у них не было ни одного шанса выстоять против дракона. Эйвен отбросил сомнения. Нар схватился за живот, из которого хлестала кровь.
Зур и Дрозд не стали повторять ошибку своих друзей, они не спешили бросаться в атаку.
— Ты слишком быстр для человека, — заметил Зур, до этого дня от его второго кинжала никому не удавалось уклониться.
Эйвен не ответил. Дрозд вскрикнул и упал. Зур сплюнул и спешился. Мужчина не выказывал страха. Он знал, что однажды встретит противника, который окажется сильнее его. Старая гадалка еще в детстве напророчила Зуру, что стоит бояться человека с золотыми глазами. В юности Зур заглядывал в глаза свих жертв, чтобы увериться- у людей не бывает золотых глаз.
— Возможно, ты и не человек.
— У тебя в отличие от твоих друзей еще есть возможность сохранить жизнь! — игнорируя предположение наемника, предложил Эйвен.
— Предстать перед судом? — насмешливо уточнил Зур. — Я приговорен уже в трех провинциях и двух королевствах к повешению и четвертованию. Мы так и будем болтать до утра или же выясним, кто из нас сильнее?
Зур выбросил левую руку вперед, распылив песок из мешочка: старый трюк часто выручал наемника.
Эйвен успел закрыть глаза и увернуться от последующего удара.
— Кому ты служишь? Зачем вы похищаете детей?
Дракон приставил лезвие к шее разбойника, не желая продолжать бой.
— Говори! — повторил Эйвен. Одалим сожалел, что он не чтец мыслей, интуиция подсказывала: Зур не заговорит, разбойник не ценил ни чужую, ни свою жизнь.
Наемник вновь сплюнул, чуть дернув шеей, заставляя Эйвена чуть отступить, чтобы не заколоть мужчину раньше времени. На лице Зура появилась усмешка.
— Не знаю, кто ты, парнишка. Может человек, а может и нет. Но послушай моего совета, забирай девчонку и убирайся отсюда, не лезь в то, что тебя не касается, — посоветовал Зур.
— Скажи правду, и я сохраню тебе жизнь, — предложил после колебаний Эйвен. — Никакого суда, ты заберешь одну лошадь и уйдешь. И я не буду тебя преследовать.
— Думаешь, я боюсь смерти?
— Все боятся смерти, даже если не показывают этого!
— Жизнь таких как я коротка. Но есть нечто хуже смерти, гораздо хуже. Так что не пугай меня, мальчишка. И заканчивай начатое!
Эйвен отрицательно покачал головой. В эту ночь он больше не хотел прибегать к магии, но кажется это был единственный способ разговорить мужчину.
— Ну же? — насмешливо поторопил Зур.
— Даже если ты не хочешь говорить, поверь, есть много способов разговорить тебя.
В глазах наемника впервые за время разговора отразился страх. Страх не смерти, а того или кого, он боялся гораздо сильнее.