- Я знаю тебя, неудачный воришка и полный неудачник, - хрюкнув, заржал второй охранник, тыкая в меня своим пальцем. - И зачем Великий Марвел пожаловал к Благословенному хранителю?
- Мне нужно отчитаться перед вашим Благословенным, а ежели не хочешь, чтобы я выполнил приказ, то это будет чисто на твоей жалкой совести и меня очень позабавит твоя казнь на центральной площади, - потирая ладони, хитро улыбнулся я, после чего приобнял этих двоих за плечи и бодро добавил: - Пустите меня, по-братски.
Те двое переглянулись. Даже через их шлемы я мог понять, что им было страшно. Значит, я свою работу сделал. С минуту подумав, они взглядом пожирали друг друга, а уж после этого расступились, становясь по бокам ворот в прежнюю позу: стойка смирно, меч в руках, лезвие которого смотрит прямиком на устланным камнем пол. Коротко кивнув тем охранникам, я с силой открыл массивные двери и попал в мраморный коридор, на стенах которого мирно покоились портреты различных предшественников лиги Архимагов, между которыми висели канделябры, освещая мне путь. Пол был покрыт тонкой дорожкой алого ковра, который вел меня прямиком в главный зал, где на пяти тронах, как всегда, должны восседать члены лиги.
Сделав шагов с пятьдесят от главного входа, я уперся в еще одни массивные позолоченные двери, на которых белыми самоцветами была выложена надпись, прочитать которую никто из живых простолюдинов, не являющихся членом лиги, не мог, поскольку то был божественный язык, в прямом смысле этого слова.
- Кто вы и зачем пожаловали? - раздался чей-то хриплый и писклявый голос, выходя из соседнего коридора. - Наши благосветные сейчас совещаются меж собой, нельзя нарушать их покой.
- Я что, должен отчитываться перед дворецким? - резко обернувшись, я с упреком и негодованием посмотрел на маленького седовласого человека с длинным и острым носом. Мужчина был одет невзрачно, в блеклый фрак, который наводил на всех тоску. - Раз совещаются, значит, работают, раз работают, значит, мы не будем чаи гонять, а я им подкину пищу на размышление.
Дворецкий что-то пробурчал себе под нос и это точно были не самые приятные слова в мой адрес, но все же возражать не стал и тихими шажками направился в сторону тех самых дверей. С силой навалившись, он потихоньку начал открывать их. Когда дело было сделано, я вошел в светлый зал, который наполнял такой красивый и удивительный свет, что я еще никогда подобного не видел - все встречи с лигой проходили на нейтральной территории или с их гонцами, которые передавали поручения. Во главе сидел темнокожий мужчина средник лет, на лбу которого уже виднелись морщины. Это был Маркус, которого все должны называть Благословенным хранителем, поскольку именно его раса сейчас возглавляла лигу. Следом за ним придет новый архимаг, и так будет продолжаться вечно, чередуя лишь расы главных хранителей. По правую руку от Маркуса сидело двое, чьих имен я не знал. Рыжеволосая женщина средних лет смотрела на меня серьезным и, даже, пугающим взглядом, вытянув шею. Ее кожа была бледна и веснушки, усыпавшие все ее лицо, были очень заметны. Еще правее сидел пожилой мужчина с длинными седыми волосами. Он был тощ и костляв, а из-за спины виднелось два искрящихся крыла лилового оттенка - без сомнений, он представлял расу сильфов. Слева от Маркуса было еще двое представителей, один из которых мне известен, он был тем еще поддонком. Хоть у многих и бытует мнение, что эльфы весьма приятный и мирный народ, хоть и относится ко многим с немалым пренебрежением, этот парень рушит все стереотипы. Его руки давно в крови, он уносил жизни сотнями разом, отдавая команды на разорение и полное уничтожение деревень. Ему было неважно кто умрет: мужчины, женщины, дети или старики, для него они все были одним целым - врагами. Сейчас этот светловолосый молодой эльф стал для всех хорошим и справедливым архимагом, но я знал его кровожадным и безумным, поскольку пару сотен лет назад мы были как братья, пока он не отослал меня на другой конец мира. Левее от него сидела молоденькая девушка с ярким и броским макияжем, в принципе, как и ее весьма неуместная одежда для этого общества: короткие алые шорты с весьма вульгарным металлическим топом, черные сапоги на платформе и чулки в сеточку. От ее вида я даже смутился, стараясь не пялиться на нее, хотя и чувствовал, как ее взгляд бегал по мне с неким интересом.