Купец подтвердил, что сделка остается в силе. Атрей передал ему готовые украшения, получив взамен золото и горсть драгоценных камней, среди которых были и довольно крупные. Пока товары рассматривались и оценивались, прошло довольно много времени, и после трапезы Атрей на правах гостя остался на ночлег. Ночь была теплая, но жесткое деревянное ложе изрядно намяло бока: от великодушно предложенной хозяйкой подстилки он отказался.
Утром Атрей, оставив драгоценный сундучок в доме гостеприимного гадирца, отправился на пристань. Там стояло несколько кораблей, совершенно измочаленных штормом, среди них и тот, на котором он прибыл. Моряки громко перекликались, непрерывно стуча молотками: повреждений было много. Молодой ювелир узнал от одного из моряков, что корабль пойдет в Этрурию и все места уже проданы. Ни Хризеис, ни Ларса не было видно.
Атрей вздохнул. Кольцо Богов было потеряно навсегда… Поднять шум, обвинить жрицу в краже святыни? Атрей был труслив так же, как его отец – скуп. Будь его воля, ноги бы его не было на этом корабле! Сколько торговых судов уже лежит на морском дне… Но жадность отца не знала пределов, и Атрей вынужден был подчиниться. И так чудо, что он еще жив. А уж после заявления о Кольце Богов, обезумевшие от горя и потерь гадирцы и вовсе просто побьют его камнями, как клеветника-богохульника…
Поэтому Атрей смирился, разыскал владельца другого судна, чей корабль после ремонта должен был держать путь в Эреиду, и внес задаток.
Ждать пришлось целую неделю. Ювелир вернулся к Майрону, однако, каждый день наведываясь в порт, уточняя день отплытия, который постоянно откладывался. Атрей вместе с хозяином и его сыновьями целыми днями разбирал завалы, извлекая из-под камней живых и мертвых. Погибших не успевали хоронить…
Перед отплытием ювелир отправился на рынок, которому не помеха ни война, ни стихийное бедствие, купил за бешеные деньги еды и, внеся остаток платы, уселся среди других купцов, обняв сундучок. Корабль двинулся в обратный путь. И снова непогода, снова шторм. Боги снова гневались на людей, и снова их миловали.
А потом корабль долго стоял на одном месте, а лоцман, качая головой, вновь и вновь проверял местонахождение по своим инструментам... Нет, он не ошибся.
На месте Атлантиды была водная поверхность с отдельными уцелевшими островками-скалами. Кое-где вода еще бурлила, повсюду плавали поломанные деревья и разный мусор. Корабль развернулся и пошел обратно на Гадир…
Прибыв туда, Атрей вновь направился к тому же торговцу: идти больше было некуда. Драгоценный сундучок оставался при нем, хотя и заметно полегчавший: за возвращение в Гадир снова пришлось заплатить. Майрон выслушал горестный рассказ молодого ювелира. Купец был радушен: его сестра, совсем недавно вышедшая замуж, после землетрясения осталась вдовой. Аго была молода, хороша собой, послушна и немногословна, хотя и не блистала умом. А еще обладала пышными, соблазнительными формами. Впрочем, будь она даже тощей, неказистой и сварливой, Атрей все равно остался бы в их доме…
Россия, Нижнеморск, 1992 год
Тина
Жизнь вокруг нас непрестанно меняется. Скоро нам придется бросить наш родной городок, прежде такой уютный и зеленый, и уехать отсюда. Повсюду хмурые, ненавидящие или отупевшие, бессмысленные лица, все больше чужаков и они все наглее и агрессивнее. Нас открыто гонят прочь. Кто-то из соседей уехал, кто-то повесился, кого-то зарезали или забили насмерть... На улицах все больше пьяных и обкуренных, по ночам слышна стрельба, и уже опасно выходить на улицу. Все какие-то озлобленные, психованные, и пустячный спор часто переходит в потасовку. Одни бегают по митингам и собраниям, клеят плакаты, раздают листовки и брошюры, другие – сколачивают банды, третьи пытаются открыть свое дело, ездят за товаром в Турцию. Жить стало страшно.
Недавно вырезали целую семью, глава которой был предпринимателем, а виновных так и не нашли. И не найдут… Наверно, он отказался платить рэкетирам. Люди вооружаются, без ножа мужчины теперь и на улицу не выходят. За полгода пропало уже три девочки. Двоих из них нашли мертвыми. В школу учащихся теперь сопровождает кто-то из родителей, а из школы – обязательно встречают. Теперь уже не погуляешь, где захочется.
Даже дети в школе разделились на враждующие между собой группировки. Драться приходится каждый день, на переменах и после уроков. Синяки не сходят с меня… Сыновья наших многодетных соседей «держат» всю школу да и весь район: бьют, обкладывают данью. Повезло, меня они не трогают: моя мама спасла их старшего, Рустама, когда он тонул…