Она удивленно на меня посмотрела. Но сдаваться, по всей видимости, так легко не собиралась.
— Я не боюсь тебя! — насмешливое фырканье. — Ты глупая, если смеешь мне угрожать…
Чувствую, как сильно жжет ладони. Кажется, даже пошел пар. Но уроки с Юнеком не прошли напрасно — я научилась сдерживать боль. Продолжаю улыбаться, глядя прямо в глаза Сорин. Сильнее сжимаю ее руки, видя, что и ей больно от моей энергии.
— Вы что творите? — гневный голос Крэйфа над ухом, а мне все равно, я не отпускаю рук, видя искреннее удивление шестикурсницы. Кажется, она сама такого не ожидала.
— Сумасшедшая! — выкрикнула, с силой оттолкнув меня.
Я продолжала смотреть на нее, чувствуя ее страх. В себя пришла, лишь ощутив прикосновение преподавателя. Боль обожгла руку, но я с трудом сдержалась, даже не пискнув. Харкэ-ка! Потеряла контроль. То, чего никогда ни при каких обстоятельствах нельзя делать.
Медленно опустила взгляд на руки, с ужасом видя обожженные ладони. Они словно горели огнем.
— Немедленно все, кроме Ридвин, марш отсюда! — эхом раздалось по аудитории. — Сорин, вечером ко мне!
— Но… — обескуражено пролепетала адептка. — Она первая начала. Ханна тоже атаковала меня!
— Мы обсудим это вечером!
Перешептывающиеся адепты с неохотой покинули аудиторию и лишь Эвин с Франом не спешили уходить, впрочем, как и Ран, задержавшийся у дверей.
— Я кому сказал — вон!
Ребята вздрогнули, но остались стоять на месте. Вот только для меня их не существовало. Я даже не смотрела в их сторону, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы от этой невыносимой боли. Кажется, перестаралась.
— Ласстэд, я надеюсь, ты помнишь наш разговор?
Все-таки удивленно подняла взгляд на Франа, замечая его недовольство. Однако в ответ профессору он ничего не сказал и послушно вышел.
— Эвин и Ран, за дверь!
Я не видела, как они ушли. Ничего не видела за пеленой слез. Не смогла сдержаться, до боли закусив губу.
— Ханна, что же ты делаешь? — меня усадили на стул, осторожно взяли за руки и положили тыльными сторонами ладони на стол.
Не ответила, с удивлением наблюдая за действиями профессора. Он приподнял мои руки ближе к свету, поднял свои ладони точно над моими и что-то зашептал. Только заметила белый свет, а после боль ушла на задний план. Ладошкам стало тепло-тепло…
— Но ведь магию не используют для таких случаев, — вспомнила я слова целительницы. — Это несерьезный ожог.
— Мне бы не хотелось делать тебе больно, — неожиданно серьезно проговорил профессор, изумляя меня. Отчего-то его слова вызвали во мне приятные чувства. Я не сдержала улыбку, сквозь слезы. Крэйф единственный, кто принял меня, кто с самого начала увидел во мне кого-то большего и вступился. Только ему известна правда обо мне. И почему-то именно он всегда рядом в нужный момент…
— Спасибо.
— За что? — искренне удивился мужчина, прекращая свою магию. Теперь он взял какую-то мазь и стал круговыми движениями втирать мне в зажившую кожу на ладонях. Так нежно и осторожно. Оказывается, у людей бывает и другое лечение — совсем не больное и почти волшебное.
— За все!
— Если ты думаешь, что это поможет тебе сбежать от ответов, то глубоко ошибаешься. Я хочу знать, что между вами произошло?! Что за детский сад? Ханна, не расстраивай меня. Ты ведь понимаешь, что турнир не за горами. Вы одна команда и должны научиться принимать друг друга.
— А Фран? — я сглотнула, надеясь услышать действительно дельный совет. — Как мне смириться с его присутствием, если мне просто неприятно смотреть в его сторону.
— Просто не показывай ему свою боль. Сегодня ты очень хорошо держалась. И это правильный ход. Но я прошу тебя, на соревнованиях забудь о своей неприязни. Вам придется сражаться бок о бок, и я не всегда смогу оказаться рядом, — Крэйф неожиданно легонько сжал мои ладошки, с тревогой заглядывая в мои глаза. — Еще неизвестно, что именно нас поджидает на каждой из локации. Только какие-то основные факты удалось узнать…
— Я постараюсь. Обещаю!
— Также я очень прошу не повторять подобных выходок, — уже куда более строго проговорил профессор, отпуская мои ладони.
Взглянув на них, я просто не поверила! Никаких следов ожогов. Как будто и не было ничего. Все-таки у людей есть нормальная исцеляющая магия.
— Ханна? — привлек к себе внимание Крэйф. — Ты услышала меня?
— Конечно! Этого больше не повторится…
И уже про себя: «Если Сорин не станет больше себя так вести!» Впрочем, что-то мне подсказывало, что она запомнит сказанные сегодня мною слова.