— Мессир, пожалуйста, не сердитесь, но какова она, кровь Богини?
Альдавар прикрыл глаза, и лицо его осветилось счастьем.
— Это непередаваемо… Волшебный нектар, дарящий наслаждение на грани смертельного.
Коршез тихо завидовал и понимал, что никому, кроме Первого Дитя, не светит честь испытать этот восторг.
***
Вампир чувствовал, что постоянно становится сильнее, и открывал в себе новые возможности. Создательница оставила несколько книг, и он, после освоения теории, с удовольствием перешёл к практике. Магия Крови, Смерти, Разума, Стихийная, Элементальная, Целительство… Подопытными служили все окружающие, правда, он старался лишний раз не калечить своего птенца. К сожалению, Альдавар не знал всех возможностей собственного организма, поэтому приходилось всё познавать на практике. И если способности к изменению не только отдельных частей тела, но и всего облика, выяснил на себе, то скорость регенерации, порог болевой чувствительности, предел выживаемости и другие малоприятные вещи он благоразумно проверял на подчинённых.
На третью ночь после ухода Создательницы, превратив слугу в груду плоти, переломав ему почти все кости и оставив регенерировать, с мечтательной улыбкой повернулся к ученику и размял пальцы. Тот сглотнул и со страхом спросил:
— Мессир, в чём мы провинились, что вы так наказываете нас?
— Провинились? Коршез, воспринимай это не как наказание, а как тренировку. Я ведь говорил уже — мы первые представители нашего вида. И чтобы быть готовыми к новой жизни, необходимо узнать границы своих возможностей — в том числе и по выживанию. Вамп, конечно, слабее, поэтому кое-что я могу выяснить только с твоей помощью. Придётся потерпеть, птенец.
И Коршез покорно терпел — боль физическую, ментальную… Очень много боли. Две долгие ночи бесконечных мучений. Но он верил, что всё это для блага расы, поэтому не испытывал ненависти к мучителю.
***
Прошло уже пять дней из отпущенных ему двадцати, и Альдавар наконец придумал, каким образом он сможет познакомиться с будущими птенцами. Для этого необходимо было проверить свои возможности по маскировке.
Когда вечером Коршез зашёл в кабинет своего господина, он испытал сильнейший шок — в кресле, нагло развалившись, сидел его давний знакомец и соратник по бывшему отряду Кредаш су'Ташшат. Вампир разумом понимал, что этого никак не может быть, ведь освободиться от зачарованных оков самостоятельно невозможно. Но глаза упрямо говорили обратное. Всё это время Коршез избегал друга, потому что не в его власти было помочь обречённому, да и знал тот уже слишком много. Единственное, что он мог и делал — это никогда не пил его кровь, пытаясь хоть таким образом уменьшить груз своей вины. Но вот Кредаш поднял взгляд — эта насмешка, небрежность, были до боли знакомы. И это ощущение родства. Ещё сомневаясь, уточнил:
— Мессир?
Тот рассмеялся, и образ поплыл, на глазах сменяясь истинным.
— Узнал всё-таки. Молодец! Ну а теперь я требую ответа — что тебя связывает именно с этим демоном? И не смей увиливать! Я прекрасно видел твоё лицо и ощущал эмоции — не пытайся меня убедить, что испытанное тобою удивление и радость относились лишь к возможности завтрака.
Коршез понял, что сейчас самое время что-то предпринять, и, опустившись на колени, торопливо произнёс — пока смелость не кончилась:
— Мой господин, я прошу разрешения на обращение собственного птенца!
— Полагаю, кандидатура известна. Итак, почему я должен это позволить?
— Мессир… Этот демон, Кредаш су'Ташшат, мой давний друг. Мы не раз сражались плечом к плечу, спасали друг другу жизни. Он — один из немногих, кому я без колебаний открыл бы спину. Я не хочу его смерти.
Альдавар задумчиво смотрел на птенца и размышлял. Он давно узнал о дружеской связи между ним и этим пленником. Коршез упорно избегал заходить в камеру и кормиться от него, хотя к остальным такого пиетета не испытывал. Решение не было сложным.
— Вообще-то тебя следует наказать за то, что пытался скрыть всё от меня. И обзаводиться собственным птенцом тебе ещё рано — сам не полностью освоился со своей силой. Но… — На вампира взглянули полные надежды глаза. — Я позволю тебе это. Правда, не раньше, чем найду и начну обращать новых птенцов. А ты пока учись — чтобы держать в подчинении даже собственных созданий, нужна сильная воля и умелая рука.
— Спасибо вам, Мессир!
Коршез просто излучал радость и благодарность. Что ж, ещё один кирпичик в непоколебимую стену верности. Альдавар быстро учился манипулировать существами с наибольшей пользой для себя.