Почему боги вышли такими не соответствующими представлениям верующих? Последствия очередной забавы Первооснов: во всех существ и сущностей — ещё до того, как поняли, что чёткая полярность их творений слишком скучна, — они вложили частичку противоположной силы. Заботились обо мне, уже тогда. Так моя власть над всеми созданиями Вселенной становилась наиболее полной. А размер той частички зависел лишь от каприза создателя. Так что боги оказались сплошь эгоистичными, даже светлые. Я тоже эгоистка, но у меня есть одно важное отличие от остальных бессмертных — я никогда не стремилась казаться лучше, чем есть.
Но вернёмся к выяснениям отношений. Естественно, мне сначала не поверили, окатывали презрением, отказывались признать над собой власть и принести клятвы верности. Недолго. Пришлось уничтожить всего трёх самых упёртых богов, развеяв в пространстве их энергии и сущности без остатка. Ещё нескольких непокорных я развоплотила. Когда остальные наконец присмирели, в качестве величайшей милости вернула некоторым жизнь, кое-что подправив.
В итоге боги поняли то, что я и хотела до них донести: их сила, даже совместная, в сравнении с моей — ничто, и живут они лишь до тех пор, пока подчиняются и не переходят мне дорогу. Нужные клятвы были принесены, поводки накинуты… и я оставила их в покое. Пусть бессмертные интригуют между собой, лишь бы мне не мешали. Они признали меня Повелительницей, а я оставила за ними свободу вести тот образ жизни, к которому привыкли, ничего не изменив.
Но вмешайся кто-то в мои планы, он сразу бы узнал об этом и даже успел пожалеть и ужаснуться. Я доказала свою беспощадность. А поскольку со временем научилась скрывать сущность при путешествиях по мирам, никто не мог знать, где нахожусь в любой момент, что вызывало у многих нервную дрожь. Научиться же этому пришлось, так как очень быстро надоело всеобщее слепое поклонение в посещаемых мирах — не потому, что меня знали и представляли, на что способна, а просто из-за божественной сути. Она уравнивала меня в глазах смертных с другими богами, что сильно коробило.
Хотя надо отдать должное: светлые боги заботились о своём престиже, иногда отзывались на мольбы верующих и даже совершали чудеса и просто добрые дела — если это несло выгоду, конечно. Им я намекнула, что следует делать так почаще — для здоровья полезнее будет, ведь если искренне верующий и достойный помощи не получит её, то стоит ему произнести мольбу, адресованную «хоть кому-нибудь», — я непременно услышу. Это же касалось и тёмных существ, но предупреждать их богов сочла бессмысленным. А светлые меня поняли правильно.
Тёмные всегда следовали своим интересам, наводили страх и беды на неугодных, принимали кровавые подношения и одаривали могуществом своих адептов, пока те были им нужны, в общем, полностью соответствовали своей роли. Впрочем ладно, я тоже всегда руководствовалась выгодой, хотя иногда и позволяла себе просто побыть доброй. Всё же у меня есть понятие о справедливости, пусть и весьма своеобразное. Именно тогда я познакомилась с молоденькой тёмной богиней — прекрасной девушкой с отрешённым взглядом и телом отвратительного огромного паука. Жуткое сочетание бросало в дрожь. Мамочка, похоже, в тот день была не в духе.
Ллосс сразу заинтересовала меня. Боги получились очень разными: в основном прекрасными, порой — уродливыми, или страшными, или просто необычными, но притягательными. Эта же была другой — диссонанс её жуткой внешности и внутренней мягкости поражал, видимо, мать ещё и перестаралась с частицей света в ней.
Так вот, подсмотрев идею со светлыми эльфами, богиня создала свой народ, тёмных эльфов, неотразимо красивых внешне и чудовищных внутри. Как насмешка над самой собой. Хоть тёмные эльфы и не первые её творения, они стали единственными детьми и почитателями богини. Первым, неудачным, с её точки зрения, экспериментом было создание гномов. Ллосс подчинялись камни и огонь, поэтому она решила сотворить существ из камня — сильных, неутомимых, бесстрашных.
Гномы родились во чреве гор во многих мирах одновременно и, не видя своей создательницы, но чувствуя связь со скалами, решили, что обязаны жизнью Матери-Горе, она и стала в их понимании создательницей. Ллосс же восприняли как сверхъестественное чудовище, тем более что та вложила в них изрядную долю своей светлой составляющей. Наверное, при создании тёмных эльфов, богиней двигала ещё свежая обида и злость. Не удивительно, что новых существ она создала лишь в одном мире, изолировав тоже в толще скал, но они узрели её сразу, а вид внушил не только почтение, но и ужас.