— К вашим услугам, местра!
— Проверь все, что приготовила Мхари. Собери еду — мы перекусим на ходу. И с Богом. Только поторопись, сестра.
«Какой смысл в подобной спешке, — недоумевала Ромили, — или у Яндрии есть на то причины? Хватит задаваться глупыми вопросами! Приказ отдан — исполняй!»
Девушка торопливо нарезала бутербродов с сыром. На всякий случай сунула в переметную суму каравай и едва начатую головку сыра. Запас душу греет. Надо было бы самой что-либо перекусить перед дорогой, однако разговор с Яни напрочь отбил аппетит. С ее доводами трудно было не согласиться. Война — дело жестокое, тем более гражданская война. Ромили даже передернуло от мысли, что Лиондри действительно сможет взять их заложниками, тогда пиши пропало. Даже Кэрил не спасет ее…
Сестра протянула ей приготовленные яблоки — Ромили сунула их в багажную сумку.
Как только они сели на коней, Ромили спросила:
— Куда мы направляемся, Яни?
— Думаю, будет лучше, если ты не будешь этого знать, — ответила та, и Ромили почувствовала, что Яни действительно боится.
— Ну что, меньшая сестра, тронулись?
Они поскакали, как сообразила девушка, в северном направлении, однако вскоре принялись кружить, пока сестра не наткнулась на заросшую травой, редко используемую проселочную дорогу, изрытую копытами червинов — так и в горах они прокладывали тропы. Проселок вилял между холмами, потом почти совсем исчез. Ромили потеряла всякое представление о маршруте, однако Яндрия уверенно двигалась вперед, словно прекрасно знала цель путешествия.
Скакали они довольно быстро, пока не добрались до покрытых лесом увалов, здесь предводительница чуть придержала коня. Наконец Яни предложила перекусить, и женщины с аппетитом на ходу полакомились бутербродами с сыром. Потом неожиданно спешились и, к удивлению Ромили, устроили привал. Зачем тогда надо было жевать на ходу? Или, может, они кого-то ждут — девушка огляделась вокруг. Вряд ли — уж очень неприметное место. Яндрия вела себя спокойно — страх, давеча не дававший ей покоя, теперь почти совсем исчез. Ромили, не решаясь проникнуть в сознание спутницы, терялась в догадках — неужели здесь назначено место встречи? В это она никак ни могла поверить. Ни единой бросающейся в глаза приметы. Вероятно, они просто отдыхают. Загадки, загадки… Ни с того ни с сего Яндрия приказала сесть на коней и, уже тронувшись, подтянула за веревку вьючного червина и заявила:
— В этих местах даже сторожевые птицы не смогут нас отыскать. Не знаю, есть ли подобные стервятники на службе у Лиондри — найти и воспитать их непросто, — однако береженого Бог бережет. Чем быстрее он потеряет наш след, тем лучше. Не хватало, чтобы я вывела его прямо на армию Каролина!
— Так вот куда мы направляемся!
— Орден меченосиц выделил отряд им в подмогу, — ответила Яни. — И ты можешь понадобиться, чтобы тренировать сестер. Заодно ты займешься боевыми конями. Каждый из нас должен заниматься своим делом, но в любом случае благо Ордена для нас превыше всего. Лиондри знает об этом, поэтому, считая, что мы в лагере, он вполне может рассудить, что рано или поздно я встречусь с Каролином. Если не ему, то это придет в голову Ракхелу. Как он должен действовать? Если удастся захватить меня и допросить с пристрастием с помощью лерони — хорошо. Если нет, значит, надо проследить за моим маршрутом. Вот почему я поспешила побыстрее покинуть лагерь и добраться до леса. Если даже соглядатаи уже кружили возле лагеря, то они нас все равно упустили. Ты ведь никакой слежки не заметила?
— Нет, — ответила Ромили.
— И как незаметно проследить за конным в степи? Невыполнимая задача!.. Значит, остается только сторожевая птица. Все равно, мы значительно опередили его. Ему-то надо сначала получить сообщение, потом дать указание, а у нас развязаны руки. Как ты считаешь, Ромили, — я слышала, у тебя сильный ларан, — нам что-нибудь угрожает?
Ромили на минуту задумалась, потом отрицательно покачала головой.
— Все равно, расслабляться нельзя. — Яни с тревогой глянула в сторону, откуда они приехали, потом перевела взгляд в небо, редкими клочками проглядывавшее сквозь кроны деревьев. Ее настороженность передалась и девушке.
Эту ночь они провели, укрывшись в чащобе. Яндрия запретила разводить костер. Опять поели хлеба с сыром, попили ключевой воды, животных привязали под деревом, сами расположились под другим, расстелили постели, накрылись одним одеялом (хотя Ромили, выросшая в горах, совсем не ощущала холода). Девушка тут же провалилась в сон. Спала сладко, пока ее не разбудили странные булькающие звуки. Сначала не могла понять — то ли вода где-то каплет, то ли ветер так странно шумит. Потом догадалась — это плакала Яни, тихонько и жалко всхлипывая… Ромили замерла от испуга, сердце забилось быстро-быстро, бросило в жар, но потревожить сестру она не решилась. Нечего лезть в душу спутницы; если бы Яни захотела с ней поделиться, то все рассказала бы сама. Тем более чем она может помочь взрослой женщине?
Когда она проснулась утром, на восходе, Яни уже встала и седлала коней. Глаза ее были сухи, лицо сурово, и, если бы не чуть покрасневшие веки, трудно было поверить, что тот плач, который Ромили слышала ночью, ей не приснился.
— Может, мы рискнем и разведем огонь? — спросила девушка. — Так хочется горяченького!.. Если мы, как ты говоришь, ушли от погони, зачем мчаться сломя голову?
Яни пожала плечами.
— Ладно, разведи огонь, только маленький… Ты же с гор и должна знать, как сделать, чтобы костер не дымил. Действительно, нет смысла осложнять путешествие больше, чем требуют обстоятельства. Я, наверное, совсем измучила тебя своими страхами. К тому же вновь сорвала тебя с места, не дала отдохнуть как следует… Если нас преследует Лиондри, то вряд ли он теперь сможет отыскать нас, если же кто-то другой, например Ракхел, то и он потерял след. Думаю, именно он пустил ищеек по нашему следу и выпустил сторожевую птицу. У-у, злыдень!
— Это уж точно, — подтвердила Ромили, не зная, что еще сказать. В любом случае ей это новое приключение нравилось. Что хорошего оставаться в лагере с тупыми, претенциозными воительницами, с которыми она так и не смогла найти общий язык? Надо уметь обращаться с мечом, конечно, следует овладеть приемами рукопашного боя, чтобы дать сдачи любому обидчику, но выставлять драку и кровь как главную цель жизни, пылать гневом и стараться доказать свое превосходство над сильным полом посредством грубой силы и тупости — это было выше ее понимания.
Ромили опустилась на колени и разожгла костер — положила сухие ветки, так что даже намека на дым не было, только колеблющиеся языки пламени. Кашу она сварила быстро. Когда женщины поели, оседлали коней, Ромили не выдержала и спросила:
— Ты все еще печалишься о Лиондри?
Яндрия, казалось, сразу поняла, что имеет в виду сестра.
— Моя печаль — это моя печаль, — чуть резковато ответила начальница, потом смягчилась: — Вот что меня мучает во всей этой смуте… Если бы ты знала, каков тогда был Лиондри! Настоящий мужчина, благородный человек!.. Как, почему Ракхел сумел подчинить его? Чем соблазнил? Я долго думала над этим: Лиондри можно было заставить плясать под свою дуду, только поманив властью. Власть, Ромили, — это страшная, бездушная сила… Необоримое искушение… Тот человек, которого я любила, умер. Так давно скончался, что даже богам не под силу вернуть его из той адской пропасти, в которой сгорают наши надежды. По-видимому, он до сих пор дорожит моим мнением — об этом говорят переданные тобой слова, все равно, послание или предупреждение. А может, это всего лишь игра в благородство — пойми, нового Лиондри я боюсь и плохо понимаю. Его поступки, случалось, вызывали у меня сомнения в здравости его рассудка. Может, слова эти не более чем начало какой-то многоходовой интриги — в этом он силен. Я не думаю, что он окончательно продал душу дьяволу… — Она сделала паузу, потом закончила: — Во всем виноват Ракхел. Но теперь поздно — Лиондри увяз по уши во всех этих злодействах. Неужели он до сих пор не разобрался, с кем имеет дело! Ведь Ракхел и его приспешники — негодяи из негодяев. Думаю, что теперь Лиондри обратного хода нет. А может, есть!.. — неожиданно заключила она.