Слава, сидя на озарённом солнцем диване, взяла зажим, с задумчивой усмешкой поднесла к носу.
– Чувствую, будто ты рядом.
– Попробуй закрыть глаза и представить меня. – Карина уселась рядом, поджав ноги под себя.
Веки Славы сомкнулись, на губах пунктиром проступила улыбка.
– Легко.
– Видишь моё лицо? – Карина придвинулась ближе, с нежной болью всматриваясь в первые серебряные волоски, блестевшие на висках Славы.
– И не только. – Та, не открывая глаз, улыбалась всё заметнее. – Если опустить взгляд чуть ниже, открывается твоя дивная шейка... А потом ещё пониже. Расстёгивается пуговка на блузке...
– Эй, насчёт «пониже» мы не договаривались! – засмеялась Карина.
– Ш-ш... Не мешай мне представлять, – отмахнулась Слава пальцем. – Вот блузка расстегнулась... Соскользнула с плеч. А под ней – лифчик, который я тоже расстёгиваю...
– Слав, ну давай серьёзно! – Карина встряхнула её за плечи, ущипнула.
– А я не шучу, – продолжала та, отстраняя тормошащие руки девушки. – Всё на полном серьёзе. Ещё пониже... Там такие сексуальные брючки, которые офигенно сидят на тебе, облегая твою попку. Сейчас ты останешься и без них. А что у нас тут? Трусы кружевные – одна штука. Сейчас будет ноль целых ноль десятых...
– Слава! Ну что за безобразие! Ты на приёме у врача! – Карина пыталась изображать негодование, но её жарко душил смех и щекотная искорка возбуждения.
– Совсем не безобразие, дорогой доктор, – возразила Слава, всё так же подставляя закрытые глаза солнечным лучам, лившимся в окно. – А потрясающая красота. Вы сказали: «Представляй меня». Я представляю. А уж КАК я это буду делать – это решать мне.
– Хорошо, представляй, как хочешь, – хихикая, Карина потёрлась носом о щёку Славы. – Главное, чтобы было приятно.
– Вот-вот. – Слава вдруг открыла глаза, и солнце зажгло в её сузившихся зрачках озорные искорки. – А ведь всё это можно проделать и наяву, доктор. Все представленные вещи есть в вашем гардеробе. Не могли бы вы надеть их, а потом... – Слава многозначительно вскинула бровь, – медленно, под музыку снять?
– Ты что, хочешь стриптиз? – ахнула Карина, смешливо закусив губу.
– Назовём это терапией, – усмехнулась Слава, скользя тыльной стороной пальцев по её щеке. – Чтобы было совсем уж... приятно.
Плотные занавески задвинулись, оставив только одну тонкую полоску солнечного света, которая скользила по фигуре Карины, словно лаская изгибы её тела под гипнотический ритм «Mea Culpa» Энигмы. Строгая блузка туго охватывала её грудь, а те самые сексуальные брючки – телесно-бежевого цвета, с аккуратными стрелками – многообещающе подчёркивали упругие, округлые ягодицы и тонкую талию. Первой Карина сняла заколку и небрежно-изящным движением бросила Славе. Та ловко поймала её, не сводя с девушки жадно-ласкового взгляда. Распущенные тёмно-каштановые волосы то колыхались плащом, то взлетали гривой. Первая пуговица блузки расстегнулась, приоткрывая тёплую ложбинку груди, и солнечная полоска обжигающе пробежала по декольте, озарив кожу ярким светом. Карина дразнила солнце, давая ему себя ласкать, бегать по телу сканирующим лучом. Она делала всё по наитию, придумывая движения на ходу и чувствуя на себе жар любящего, любующегося взгляда. Эта пристальная нежность раскрепощала и зажигала где-то под колотящимся сердцем огонёк вдохновения. Карина, описывая бёдрами круги, расстегнула молнию на боку и позволила брюкам соскользнуть к её ступням. Полоска солнца просканировала её длинные гладкие ноги в чулках, а полы блузки пока ещё прикрывали верхнюю часть ягодиц, но из-под подола уже шелковисто блестели кружева белых трусиков. Подобрав брюки в грациозном наклоне, Карина бросила их Славе, а сама опустилась на ковёр и изогнулась на нём кошкой, вскинула ноги. Солнечный сканер блеснул на чёрных лакированных ремешках её туфель, а каблуки-шпильки острыми стилетами рассекли его. Луч облизал плечо, высвободившееся из-под блузки и пересечённое бретелькой лифчика. Ещё одна пуговица долой – и открылось второе плечо, а солнце пыталось прогнать тень из ямочки под ключицей. Карина откинула волосы и подставила ему шею, скользя по ней пальцами. Широко разведя в стороны колени, она поддразнила дневное светило серединкой трусиков, а потом изящно закрылась и перевернулась на бедро. Блузка уже почти упала, держась на последней пуговице, и Карина чувственно подцепила её пальцем. Стоило потянуть этот момент, сделать на нём острый, возбуждающий акцент. И вот – блузка распахнулась. Карина, сомкнув лопатки и изогнувшись назад, стряхнула лёгкую шёлковую ткань с плеч.