– Это ты первая предложила заехать сюда?
– Да нет же! – отмахнулась она. Затем, осознав, как много она могла обнаружить своим негодованием, добавила: – Той ночью мы решили просто выехать за город, чтобы поужинать. Все время шел снег, и на дорогах было еще хуже, чем сегодня. Поэтому нам необходимо было где-нибудь переждать непогоду. Разве в это трудно поверить?
– Не в этом дело, Кэтлин. Но что заставило тебя передумать и отправиться обратно, не дождавшись, пока непогода стихнет? Стоило посмотреть в окно, чтобы понять, насколько рискованным был обратный путь.
– Я уже говорила тебе. Нам здесь не понравилось. Сам, что ли, не видишь?
В этот момент к их столику вернулся татуированный верзила-официант.
– А где твоя подружка? – прохрипел он, ставя перед Кэтлин высокий бокал с пивом. – Наши завсегдатаи скучают по ней. Девчонка умела повеселиться.
– Слышишь, что здесь уже говорят? – рассердился Брайс, сверля взглядом Кэтлин.
Официант усмехнулся. На шее у него красовался широкий шрам, видимо, от ножевой раны.
– Ладно, пижон! Старик Хастингс не станет вмешиваться в ваши делишки. Только знай, что кругом полно отчаянных ребят, которым не терпится позабавиться и с твоей милашкой.
– О Боже! – пробормотала Кэтлин ослабевшим голосом, когда верзила тяжелой походкой направился к стойке бара. – Мне сейчас станет плохо.
Брайс сделал несколько глотков из бокала.
– Такое случается, когда человек пытается скрыть правду, а она бьет ему прямо в лицо, – сказал он.
Кэтлин побагровела.
– Просто ума не приложу, что стало с человеком, которого я когда-то знала! Во что он превратился! Одно только ясно – таким ты мне абсолютно не нравишься!
– Должен признаться, что тоже не особенно очарован тобой, Кэтлин, – съязвил он. – Я надеялся, что ты вышла из того возраста, когда ищут в жизни одни лишь легкие пути.
Она подняла бокал, и Брайс вдруг подумал, что сейчас он с размаху полетит в него. Но, сделав глоток, Кэтлин снова поставила его на стол.
– Меня оскорбляет подобное отношение и с твоей стороны, и со стороны всех окружающих. Не хочу опускаться до уровня общества, в которое попала. Вспомни, в прошлом я тебе никогда ни в чем не лгала.
– Никогда, Кэтлин? Даже для того, чтобы сберечь мои чувства?
Кэтлин открыла было рот, чтобы ответить, но в последнюю секунду передумала. Ее глаза наполнились слезами. И ему вдруг захотелось вытереть их, обнять ее и извиниться. А потом сказать, что прощает ей все. Но он остановил себя. Тело его покойной жены только-только опустилось в могилу, а его почему-то уже тянет на то, что наверняка осудят и родственники, и знакомые. Обыкновенное приличие требовало соблюдения траура по Джейн.
Брайс молча допил пиво.
– Не могу взять в толк, кого ты пытаешься защитить, Кэтлин? – с явным раздражением произнес он. – Но чтобы доказать тебе, что я не бессердечное существо, предлагаю заключить между нами сделку. Вместо того чтобы выклянчивать у тебя те секреты, которые ты не хочешь раскрывать, я попытаюсь изложить то, что, как мне кажется, произошло той ночью, когда погибла Джейн. Все, о чем я прошу тебя, – это лишь честно признаться мне, на правильном я пути или нет. Соглашайся на эти условия, и я никогда больше не буду заговаривать с тобой об этом.
– Но…
Кэтлин кончиком языка облизала пересохшие губы и упрямо уставилась на свои руки. Брайс мог без труда различить, как вздрагивают ее плечи.
– Я дам тебе время обдумать мое предложение, – сказал он, поднявшись. – Но не затягивай. Через четверть часа я вернусь.
Хромая, Брайс стал пробираться мимо танцующих пар, зная, что Кэтлин смотрит ему вслед. Мужской туалет располагался на другом конце длинного и тускло освещенного коридора, в задней части здания. Войдя туда, он вдруг увидел в углу юношу лет шестнадцати, очевидно изрядно подвыпившего и с трудом держащегося на ногах.
– Эй, парень! – позвал Брайс, а потом едва успел подскочить к юноше, чтобы не дать ему растянуться на кафельном полу. Подхватив под руки, он потащил его к запасному выходу. – Как насчет глотка свежего воздуха?
Небо местами очистилось от туч, и в прорехи проглядывали яркие звезды. За освещенной автостоянкой плотной стеной в снегу стояли сосны. При других обстоятельствах Брайс счел бы эту ночь великолепной…
Свободной рукой он зачерпнул горсть только недавно выпавшего, мягкого снега и протер юноше лоб. Бедняга сделал судорожный вдох и вздрогнул. Потом вдруг наклонился… Поняв, что сейчас должно произойти неизбежное, Брайс отошел в сторону.
– Теперь лучше? – спросил он, когда парень снова выпрямился.