– Именно ей сейчас это вряд ли поможет, – с сожалением проговорила Кэтлин. – Ведь ее ребенок должен появиться на свет со дня на день. И это значит, что у нас в Элсуэрте будет еще одно беспризорное дитя.
– Это единственное, что тебя беспокоит?
– Нет, – ответила она. – Конечно нет. Но едва ли ты сумеешь понять…
– А я попробую, – пообещал он. – Должно быть, ты недооцениваешь меня.
Готов ли Брайс именно сейчас услышать, что она была беременна от него и сделала аборт? Нет, пожалуй, с этим признанием стоит пока повременить, подумалось ей.
– Когда-нибудь я расскажу тебе о нас с тобой то, что ты еще не знаешь, – пообещала Кэтлин. – Но не сегодня.
– Ладно. – Он решил не упорствовать. Вместо этого, когда с едой было покончено, предложил: – Пойдем. Выпьем еще кофе, но на этот раз в другой комнате.
– Позволь мне хотя бы помочь тебе убрать посуду, – предложила Кэтлин.
– Наверное, ты хочешь повнимательнее осмотреть кухню, чтобы убедиться в том, какой я неряха.
– Как ты догадался? – рассмеялась Кэтлин, довольная тем, что напряжение между ними несколько разрядилось, и спросила, кивнув на рулоны с чертежами, собранные в корзине рядом со столом: – Ты работаешь дома?
– И дома тоже, вечерами, – ответил он. – Необходимо реорганизовать отцовскую фирму, а заодно вдохнуть жизнь в северные кварталы на окраине Элсуэрта.
Они направлялись к лестнице.
– Ты имеешь в виду тот район, в котором мы с тобой встретились вчера?
– Вот именно, – кивнул Брайс. – Ведь с тех пор как закрылась рыбоконсервная компания, большинство зданий и складов пришли в негодность. Однако городские власти пока бездействуют. Отец говорит, что не хватает средств. Теперь в том районе в основном обитают люди вроде той парочки, которую мы встретили у супермаркета.
– То есть тебе хотелось бы, чтобы этот район снова ожил, а предприятия, расположенные в нем, стали действовать и приносить доход?
Брайс открыл дверь одной из комнат на втором этаже и, улыбнувшись, сказал:
– Слово "доход" прозвучало у тебя как-то странно, будто ты не слишком одобряешь мой план. А ведь в итоге и облик города улучшится, и люди получат работу.
– Однако… – Кэтлин хотела возразить, но осеклась, когда увидела широкую кровать.
– Зря пытаешься препираться, – шутливо добавил Брайс, отступив в сторону и освободив ей дорогу. – Подумай о нас с тобой. Я жду, когда ты снова станешь доверять мне.
Кэтлин было что ответить на это, но она застыла в молчании. Над кроватью в рамке висела ее фотография. Снимок был сделан тем летом, которое стало самым романтическим периодом в ее жизни. Она смотрела из того времени, взгляд был искренним, губы тронуты легкой улыбкой.
– Да, – проговорил он проникновенно. – Это ты в дни твоей невинности.
– Невинна? – удивилась Кэтлин. – Но мы ведь с тобой к тому времени были уже близки больше года.
– И до сих пор оставались бы вместе, если б между нами не встали другие люди, – тихо продолжил Брайс и, подойдя к ней сзади, обнял за плечи. – Как же это произошло? – спросил он, нежно целуя ее в шею.
Смутно осознавая сквозь пелену подступающего желания, что она теряет над собой контроль, Кэтлин с усилием проговорила:
– Просто ты тогда устал от встреч с девушкой-подростком и решил найти себе более изысканную и, наверное, более искушенную в любви даму.
– Как ты сказала?
Брайс резко развернул ее к себе лицом. В его взгляде застыло недоумение и такая боль, что Кэтлин стоило усилий повторить сказанное:
– Ты начал встречаться с другой женщиной.
– Нет, не так! – запротестовал он. – Это ты бросила меня, когда тебе вскружил голову парень-итальянец, младший брат твоей подружки по комнате! Он показывал тебе Рим, в том числе и его ночную жизнь…
– Ночную жизнь? – Кэтлин от души расхохоталась. – Ну, ты даешь! Кто же это подкинул тебе мысль о том, что между мной и Роберто мог возникнуть роман? Ради Бога, он ведь католический священник, единственной страстью которого были религия и итальянская живопись шестнадцатого – восемнадцатого веков! Да, вместе мы посетили несколько музеев. Но разве это повод к недоверию с твоей стороны?
Тягостное молчание, которым Брайс встретил это внезапное признание, звенело в ушах громче барабанной дроби.
– Священник? – переспросил он. Его лицо побелело, взгляд сделался суровым. – Джейн по какой-то причине забыла упомянуть об этом, когда рассказывала о твоих похождениях.
– О моих похождениях?
Не было нужды спрашивать, что именно Брайс хотел этим сказать. Кэтлин сразу все поняла, хотя восемь лет назад ей вряд ли удалось бы это. Тогда она все еще считала Джейн своей лучшей, самой близкой подругой.