– Но я была совершенно искренна с тобой, поверь! – всхлипнула Кэтлин. – И говорила от всего сердца. Если бы ты умер прошлой ночью, не услышав этих слов, то я умерла бы вместе с тобой. Ты – вся моя жизнь…
Он поймал ее за руки и не хотел отпускать их.
– Послушай, сделай любезность, – попросил он, и глаза его сверкнули. – Пойди поищи мою одежду и помоги выбраться отсюда.
– Ни в коем случае! – запротестовала она. – Тебе ведь нужен покой.
– Мне нужна ты!
– Я у тебя уже есть.
– Тогда докажи это и найди мою одежду, – взмолился Брайс. – Мне… Нам очень нужно… В конце концов не заниматься же нам этим прямо здесь, на больничной койке!
– Ты уверен, что сможешь? – усмехнулась Кэтлин.
Он попытался выглядеть невозмутимым, но губы дрогнули, полностью выдав его.
– Только загляни под одеяло, моя любимая, и ты сама все поймешь.
Она выполнила его просьбу и убедилась, что он прав.
Но потом еще было потрачено немало времени на то, чтобы уговорить врачей отпустить Брайса из больницы. Осознав, что никакими цепями этого парня на больничной койке не удержать, дежурный врач выписал его, посоветовав напоследок соблюдать режим питания и отдыха.
И примерно через час Брайс уже сидел справа от Кэтлин в машине и время от времени посматривал, как она управляет ею.
На ее лице не было макияжа, а на руках и шее – украшений. После всех переживаний она выглядела не столь великолепно, как во время благотворительного приема. И тем не менее ему нужна была именно эта женщина. Он хотел обладать ею и находил ее соблазнительной, как никогда.
Когда они подъехали к его дому, уже забрезжил рассвет. И Брайс предложил:
– Хочешь, поставим машину в гараж?
– Не стоит, – ответила она и, повернувшись, посмотрела на него, загадочно улыбнувшись. – Я скрываться не собираюсь.
Брайс нагнулся к ней и нежно поцеловал в щеку.
– Я давно ждал, когда ты скажешь это… Подхватив его под руку, Кэтлин вошла с ним в дом.
– Ты голоден? – спросила она. – Хочешь, я приготовлю тебе завтрак?
– Ну да! – ответил он, крепко прижимая ее к себе. – Я очень голоден, только к еде это не имеет ни малейшего отношения!
– Что ж, тогда вперед!
Они начали с душа. Вооружившись большой губкой, Кэтлин растирала ему спину, а Брайс, смочив ее волосы шампунем, нежно массировал их. Она ласково прошлась пальцами по его груди и плечам. Он нежно взял в ладони ее груди…
– Я люблю тебя, – сказал Брайс перед очередным поцелуем.
И Кэтлин ощутила прилив необыкновенной, ни с чем не сравнимой радости.
– Мне так не хватало этих волшебных слов! – со вздохом призналась она.
– Если я пообещаю, что в последующие пятьдесят лет буду произносить их тебе помногу раз в день, согласишься ли ты выйти за меня замуж?
– О, да! – в слезах воскликнула она.
Брайс закутал ее в большое махровое полотенце, еще одно обернул вокруг своих бедер и, подхватив Кэтлин на руки, понес в спальню. Утреннее солнце наполнило комнату мягким светом.
– У меня нет сейчас ни шампанского, ни роз, – сказал он, осторожно опуская Кэтлин на постель. – В следующий раз я обязательно подготовлюсь как следует. Но сейчас, моя любовь, единственное, что могу от всего сердца предложить тебе, это – самого себя.
– Ты – это все, что мне нужно, – ответила она, протягивая к нему руки.
И Брайс прильнул к ней в порыве безудержной страсти. Кэтлин обняла его за плечи и тихонько вскрикнула, когда он вошел в нее…
Потом они лежали, отдыхая. Кэтлин повернулась к нему, ее полузакрытые глаза излучали блаженство.
– У нас будет ребенок, – пообещала она. – Клянусь жизнью.
– Дорогая, – улыбнулся Брайс и обнял ее. – Мы оба хотим, чтобы он был!
Эпилог
Кэтлин не могла нарадоваться тому, что ее проект, поначалу казавшийся несбыточным, воплотился в жизнь. Пожар на складе заставил власти внимательнее приглядеться к нуждам бедолаг, в силу жизненных обстоятельств оставшихся без крыши над головой и без средств к существованию. Строительство приюта заканчивали в авральном режиме. Первыми обитателями нового дома стали Тина и ее маленький сын Роберт. А еще через неделю к ним присоединились два старика, подросток и четыре женщины.
Свадьба Кэтлин и Брайса Джордана была назначена на новогодние праздники и собиралась вылиться в весьма шумное мероприятие.
Миссис Эмили Хейнз суетилась больше всех. Ей казалось, что дочь не осознает до конца важности предстоящего события, будто ей безразлично, в каком платье она будет на самом важном празднике своей жизни или какое меню предложит гостям…