– В качестве моей жены?! – Ему показалось, он ослышался.
– Так, так. Ты меня понял. – Робелардо тотчас подмигнул парнишке за спиной Джеймса: – Лопе, сбегай-ка за падре. Скажи, чтобы пришел сюда, слышишь? И пусть поторапливается!
– Погодите! – отчаянно завопил Джеймс, вцепившись ему в рукав. – Что это вы затеяли?! Совсем с ума сошли! Чтобы я женился на этой девушке?! Да я ее знать не знаю... впрочем, и она меня тоже! Господи, спаси и помилуй, а вдруг она немая?
– Хочешь забрать ее отсюда живой, – холодно процедил Робелардо, – соглашайся! Будет так, как я сказал!
– Но это незаконно! – в ужасе воскликнул Джеймс, с большим трудом удерживаясь от соблазна вцепиться ему в глотку. Может, схватить девушку в охапку и попытаться прорваться к выходу? Вряд ли получится. Скорее всего один из них непременно нарвется на пулю. – Послушай, друг, – едва владея собой, сказал он, – ты ведь понимаешь, что брак этот не будет иметь силы, так для чего заставлять нас обоих, особенно эту бедняжку, – он ткнул пальцем в сторону безмолвной девушки, – проходить через подобное унижение?
Бандит невозмутимо пожал плечами:
– Может быть, в глазах властей ваш брак и не будет иметь законной силы, сеньор Кэган, но только не перед лицом Всевышнего. А потом... даже у тебя, хоть ты и американец, вряд ли хватит совести прогнать женщину, которую ты поклялся любить и лелеять, пусть и под дулом пистолета! Все ж таки ты мужчина и слово «честь» для тебя кое-что да значит!
– Дьявольщина! – Глаза Джеймса сузились. – Просто не верится. Кто бы говорил о чести! Ублюдок паршивый, попробуй только повтори – живо познакомишься с Мэттом! Уж он позаботится, чтобы ты навсегда запомнил этот день! А если ты имеешь зуб на меня, так нечего припутывать сюда ее! – рявкнул он, стукнув себя кулаком в грудь. – Бедняжке и так досталось, а ты!.. Совести у тебя нет, вот что!
– Довольно! – прорычал Робелардо, и кулак его со свистом рассек воздух. – Чертовы гринго! Сначала угрозы, а теперь еще и оскорбления! Чтоб я сдох, если стану выслушивать такое! Да еще от кого? От моего же пленника! Да стоит мне только мигнуть, и из тебя вышибут дух без дальнейших разговоров. – Собравшиеся одобрительно зароптали. – Все, хватит! Будет как я сказал! А теперь слушай внимательно, гринго! Либо обвенчаешься с ней и тогда вы оба свободны, как ветер, либо девчонка завтра же станет женой Эстефано, а тебя отвезут туда, где нашли, – на ранчо Ангелов. Только при этом обчистят до нитки. А теперь решай сам, гринго. Падре ждет.
Элизабет в жизни не чувствовала себя такой усталой. И даже теперь, когда двое незнакомцев в ожесточенном споре решали ее участь, она, к своему изумлению, вовсе не волновалась. Конечно, она прекрасно понимала, что речь идет о ней. Главарь бандитов, тот самый, который помог ей похоронить отца, а потом привез ее в это Богом забытое место, кипя от ярости, требовал, чтобы высокий белокурый незнакомец, который появился в салуне только пару минут назад, обвенчался с ней. Это было совершенно ясно. Так же ясно, как и то, что парню такой оборот дела был явно не по душе.
Казалось, Элизабет должна была чувствовать себя оскорбленной, но, как ни странно, ничего подобного она не испытывала. Единственное чувство, которое ею владело, – это усталость. Страшная усталость. И еще какое-то неясное смущение.
Неужели папа умер только вчера? Или это случилось раньше? Она ничего не помнила.
В памяти сохранилась только дорога сюда, такая долгая, что этому не видно было конца. Теперь ей не верилось, что когда-то и у нее был родной дом. Порой что-то мелькало в ее памяти, но так смутно, что можно было подумать – она вспоминает старый сон. Давний сон, в котором много-много лет назад она жила в волшебной стране Теннесси, где холмы и долины вокруг были покрыты ковром свежей зеленой травы и где было полным-полно воды... достаточно пройти полмили, чтобы окунуться в ее прохладную глубину. Там жили папа и мама, и Грейс, и Джон, и Фрэнк... все они тогда еще были живы...
– Милая. – Чей-то тихий голос заставил ее очнуться. Элизабет вздрогнула и подняла глаза. Она и не заметила, как закрыла их. Светловолосый незнакомец присел возле нее на корточки. Она в удивлении уставилась на него, вдруг подумав, что в жизни своей не встречала столь привлекательного мужчины. Его непокорные волосы были цвета спелой пшеницы, а глаза – темно-синие, как вечернее небо в ее родных краях.
И в толпе окруживших его бандитов он выделялся, словно стройное дерево среди низкорослых кустов. Он положил руки на плечи Элизабет и спустя какое-то время привлек девушку к себе, и вдруг она поймала себя на том, что его голос ей нравится. В нем сквозили спокойствие и уверенность. Казалось, достаточно только положить голову ему на плечо, как все сразу образуется.
Юноша чуть заметно ее тряхнул.
– Милая, ничего не поделаешь. Судя по всему, нам придется выполнить их требование. Просто поверь мне, хорошо? Я вытащу отсюда нас обоих. Клянусь тебе. Ты меня понимаешь?
Понимает ли она? Да, конечно. Она кивнула. И почувствовала, что он крепче стиснул ее плечи.
– Хорошо. А теперь пошли. И чем быстрее, тем лучше. Скоро все будет позади и мы уедем.
Джеймс поднял ее на ноги и повел за собой. Сильная загорелая рука незнакомца обвилась вокруг ее талии. Вот и хорошо, вяло подумала Элизабет, машинально ухватившись за его рукав. Если бы он не поддержал ее, она бы наверняка рухнула на пол.
Одетый в монашескую сутану человек, стоя перед ними, заметно покачивался. От него разило, как из бочки. Запинаясь, он произносил фразу за фразой на каком-то непонятном Элизабет языке... наверное, на испанском. Наконец светловолосый незнакомец что-то коротко буркнул, и священник бросил на нее вопросительный взгляд. Почти сразу же у нее над ухом раздался чей-то шепот: