Как только прозвучало имя Луиджи, его всего затрясло от страха. Полицейские с садистскими ухмылками на лицах рывком подняли его с места и подвели к одетому в черное судье. Когда же осужденный заметил на лбу Рутджерса довольно большой синяк, а в глазах его – холодный мстительный блеск, он сразу же понял, что жить ему осталось недолго.
Рутджерс с презрением посмотрел сквозь стеклышко монокля на преступника, стоящего перед ним.
– А, господин Луиджи Монца. Думаю, что вы до конца своих дней будете жалеть, что напали на судью этого суда.
Луиджи был до такой степени парализован от страха, что сумел только промямлить:
– Нет, ваша светлость, то есть, да, ваша светлость. Рутджерс, на – лице которого застыло каменное выражение, кивнул бейлифу [21]:
– Зачтите приговор.
Бейлиф монотонным голосом огласил приговор, обвиняющий Луиджи в воровстве и нанесении телесных повреждений Его Величеству судье.
После зачтения приговора судья Рутджерс холодно-сказал:
– Да, сэр, вы обвиняетесь в особо тяжких преступлениях. Признаете ли вы себя виновным?
В голосе Луиджи появились дребезжащие нотки.
– Признаю, ваша светлость, и покорно прошу ия-винить меня и сжалиться надо мной.
– А где была ваша жалость вчера, дорогой мой? – презрительно фыркнул Рутджерс. – Такому проходимцу, как ты, обязательно нужно преподать хороший урок.
Теперь Луиджи оставалось только молить Бога о том, чтобы тот поскорее забрал его на небеса.
– Да, ваша светлость, – пробормотал он чуть слышно, опустив голову.
– Итак, ты будешь десять дней стоять у позорного столба. – С этими словами Рутджерс стукнул молотком и обратился к старшему полицейскому: – Прибейте к столбу его руки и уши, а по истечении десяти суток отрубите ему правую руку.
– Будет сделано, ваша светлость, – ответил полицейский.
Луиджи буквально оцепенел от ужаса.
– Прошу вас, ваша светлость! – взмолился он. Рутджерс снова стукнул молотком.
– Выведите отсюда этого негодяя. Кто следующий? Полицейские потащили Луиджи к выходу, но он упирался изо всех сил.
– Прошу вас, ваша светлость, пощадите! Я… я могу восстановить свое доброе имя! Я могу рассказать, где скрывается этот чертов пират!
Рутджерса, казалось, заинтересовали слова осужденного, и он сделал знак полицейским остановиться. Чарлзу Рутджерсу было прекрасно известно о том, что информация о пиратах могла всерьез заинтересовать правительство. Чарлс-таун был известен нашумевшим в свое время столкновением таких знаменитых пиратов, как Эдвард Тиг и Стид Боннет. И хотя пиратство на протяжении двух последних десятилетий стало понемногу затихать, в морях все еще было не спокойно.
– О каком пирате ты говоришь? – спросил судья Луиджи.
– Если я расскажу вам, где можно поймать этого злодея, мне не отрубят руку? – окрыленный надеждой, спросил Луиджи.
– Таким мерзавцам, как ты, я никогда ничего не обещаю, – нетерпеливо отрезал Рутджерс. – И все же я выслушаю тебя.
– Имя этого пирата – Марко Главиано, – спешно произнес Луиджи, – и он совершает набеги на суда по всему побережью. Живет же на одном острове в Карибском…
Презрительный возглас Рутджерса заставил Луиджи замолчать.
– С меня хватит этой галиматьи, вор несчастный! Я прекрасно знаю этого человека. Главиано возглавляет капер и располагает свидетельством, выданным ему британским флотом. Он хорошо себя зарекомендовал и репутация его ничем не запятнана. – С этими словами судья нетерпеливым жестом махнул полицейским. – Уводите этого мерзавца.
Но как только полицейские снова потащили Луиджи к выходу, он закричал:
– Главиано похитил девочку-англичанку, клянусь вам! Он держит ее на своем острове!
– Подождите минутку! – подал голос Рутджерс, нахмурившись.
Полицейские снова подвели Луиджи к судье.
– Расскажи мне об этой девочке, – велел осужденному Рутджерс.
– Девочка эта – англичанка. Когда Главиано увез ее с острова Эдисто, ей было всего только двенадцать лет.
Рутджерс побледнел.
– Как ее звали?
– Кристина, – ответил Луиджи и, нахмурившись, добавил: – Кристина Эббот.
Голос судьи упал вдруг до шепота.
– Так значит, ты утверждаешь, что эта юная леди жива и находится сейчас на одном из островов Карибского моря?
– Да, ваша светлость, Главиано держит девочку на своем острове.
– И она цела и невредима? – заметив, что Луиджи задумался над его вопросом, Рутджерс рявкнул: – Говори мне правду!
– Это зависит от того, что вы подразумеваете под этими словами, – ответил Луиджи, старательно отводя от судьи глаза.
– Черт возьми! Ее жизнь в опасности?
– Нет, ваша светлость. Рутджерс решительно кивнул.
– В таком случае, ты должен будешь сейчас показать моим людям на карте местонахождение этого острова. Это все.
Когда полицейские снова потащили Луиджи к выходу, он взмолился.
– Ваша светлость! Прошу вас! Рутджерс вздохнул и пробормотал:
– Проследите, чтобы этот негодяй отбыл свое время у позорного столба. А руку его после этого… не отрубайте.
Покончив с делами, Чарлз Рутджерс остался в опустевшем зале суда один на один со своими мыслями. Итак, выяснилось, что Кристина Эббот, находившаяся под его опекой, еще жива. А он не сомневался в том, что испанцы убили девочку еще шесть лет назад, во время одного из своих набегов. Известие это было для Рутджерса вовсе не радостным, а скорее, досадным, поскольку он все еще чувствовал себя обязанным девочке. За шесть месяцев до своего последнего плавания, ставшего роковым, отец Кристины, Ричард Эббот, попросил Рутджерса составить ему завещание. Кроме того, вынудил его согласиться выступить в роли опекуна девочки в случае необходимости. Рутджерс с неохотой дал обещание. И с того дня, как Эббот и мачеха Кристины погибли во время кораблекрушения, он стал для девочки опекуном.
Теперь же, если верить словам вора, девчонка вот уже шесть лет живет вместе с пиратами на одном из островов Карибского моря. Возможно, ее уже успели приучить к своей жизни, и она не захочет вернуться к цивилизации.
Рутджерс вздохнул. Он понимал, что просто обязан теперь известить о случившемся дядю девочки по линии мачехи. Добродушный Джордж Холлингсворт, приходской священник из Англии, до сих пор надеялся, что Кристина жива. Холлингсворт даже наведывался сюда вскоре после исчезновения девочки в надежде отыскать ее. Прежде чем вернуться ни с чем в Англию, он поручил своему адвокату вести поиски Кристины. И сам Холлингсворт, и его адвокат постоянно держали Рутджерса в курсе событий.
Если же Холлингсворт решит приехать сюда снова, им, без сомнения, придется нанять судно и отправиться на нем в Карибское море. В конечном итоге, Рутджерсу надо будет подыскать для Кристины мужа – поскольку она уже достигла этого возраста – и распрощаться с тем состоянием, которое дожидало ее шесть долгих лет. По правде говоря, Рутджерсу было жаль расставаться со своим довольно щедрым вознаграждением. Он получил бы его уже через год, когда девочку официально объявили бы мертвой, и наследство передали бы следующему наследнику из семейства.
Конечно, он мог забыть о той информации, которую сообщил ему Луиджи Монца. Но факт оставался фактом, и если девочка в самом деле жива, то она. рано или поздно объявится, чтобы потребовать причитающееся ей по закону.
Так или иначе, но дело это обещало быть самым беспокойным в жизни Рутджерса.
Глава 11
Прошло два с половиной месяца. Марко Главиано не спеша потягивал ром в накуренной старой таверне, известной в городе под названием «Крысиное Гнездо». Располагалась эта таверна в довольно грязном районе Чарлс-тауна, недалеко от пристани. В пиратском одеянии – темных брюках, белой тонкой рубашке с кожаным жилетом и золотой серьгой в ухе – Марко как нельзя лучше вписывался в шумный и грубый интерьер этого заведения, где помимо него находилось много других пиратов и матросов. Сегодня вечером посетители таверны могли найти развлечение по своему вкусу, от игры в шафлборд [22], кости и карты до шумных петушиных боев, проводившихся в соседней комнате. Желающие же могли приударить за официантками или подняться на второй этаж, где их ждали объятия страстных дам. Певица, стоявшая на небольшом помосте, тщетно пыталась исполнить под фальшивый аккомпанемент скрипача «Я хотел бы утонуть в твоих глазах». Словно желая оправдать название таверны, под столиками деловито суетились три жирные крысы, собирая крошки хлеба и мяса. Казалось, они ничуть не боялись того, что их поймают на месте преступления пьяные посетители.