– Да что ж вы за скоты такие? Что у вас матерей нет, бабушек нет?
В ответ на это нехотя подвигаются с кислыми минами. Мама шепчет мне: «Какое хамство! В Ташкенте уважение к старшим впитывают с молоком матери. Даже в разгар межнациональной розни место в транспорте старшим уступали всегда, независимо от национальной принадлежности».
Да, мама в этом права. Сейчас в Ташкенте пенсионеры оказались далеко за чертой бедности, и те, кому не помогают дети, вынуждены просто побираться. Но нигде не увидишь ни одной узбечки-нищенки. Махаля следит за этим и помогает своим одиноким старикам. Только русские чистенькие благообразные бабушки стоят на каждом углу с протянутой рукой. Детей у них или нету, или они уехали куда-то в поисках лучшей доли, и забыли про своих матерей, прозябающих в нищете.
Вообще мне очень нравятся некоторые особенности узбекского менталитета. Во-первых, их гостеприимство: никогда никого не будут держать у калитки или возле двери, как в России, а обязательно пригласят к столу, даже если ты едва знаком с хозяевами или пришел по делу. Во-вторых, их отношение к богатым: безо всякой зависти. Наоборот, богатых уважают и считают: богатый – значит умный, а здесь считают богатый – значит вор, и тихо ненавидят. В-третьих, их отношение к старшим: ситуация, когда ребенок старше трех лет в транспорте сидит, а кто-то из взрослых стоит, там невозможна в принципе. Правда, есть у них и то, что мне не нравится: например, женщин не считают за полноправного человека: самый плохой мужчина ценится выше, чем самая хорошая женщина. Но, в общем и целом, мы, жители Узбекистана, с раннего детства мирно уживались рядом с узбеками и перенимали особенности их жизни, а они – нашей.
Мои размышления прервал приход контролера. Мы с мамой достали билеты, а среди студентов началось какое-то движение в массах, и тот самый парень, который больше всех огрызался, побежал прятаться в тамбур. Я села на освободившееся место. Мама была просто потрясена: « Он сам ехал без билета, а еще качал права и не хотел уступать нам место! Вот это наглость!».
Да, мама, здесь много таких. Ты не такое еще увидишь…
Когда мы добрались до дому, все руки у меня были в багровых полосах от впившихся краев стола и душа истерзана транспортными скандалами.
Так зеленый пластмассовый стол занял почетное место у нас на кухне, дырку для зонта закрывали салфеткой. И за этим самым столом восседала наша тесная компания.
В честь приезда мамы был быстро накрыт праздничный обед. Саша с удивлением смотрел на узбекские лепешки с хрустящей серединкой и зернышками тмина. Настоящий узбекский плов лежал на лягане и к нему салат ачачук – тонко порезанные помидоры и еще тоньше колечки лука. Все это свату в диковинку, но вкусно….
Глава 6 – Не надо печалиться…
Только мы убрали со стола и Саша уехал на работу, как раздался такой стук в дверь, что она чуть с петель не слетела. Это Влад захотел поскорее увидеть бабушку после долгой разлуки.
– Бабуленька, бабуля моя дорогая! – кричит Владик, обнимая и целуя, при этом наклоняясь, потому что он в два раза выше бабушки. Он прибежал к нам после занятий в училище.
– Мама, правда наша бабушка самая лучшая? Ни у кого такой нет! Чтоб имела 20 лет водительского стажа, умела пользоваться компьютером и Интернетом, понимала молодежь и могла с ними даже покурить!, – и тут же прикрыл рот рукой, понимая, что сболтнул лишнего. Так он и сел за стол, продолжая держать бабушку за руку.
– Какой ты хочешь свадебный подарок?, – спросила бабушка у Владика, жадно накинувшегося на еду. Тот сразу перестал есть и мечтательно закатил глаза:
– Бабуль, если можно деньги. Мы все свадебные деньги вложили в видеопрокат, купили новые кассеты и DVD с фильмами. И еще хотим взять в аренду оборудование для продажи кваса, лето ведь начинается. И сами будем работать с Иринкой вдвоем, чтобы не платить продавцам. Я уже и предпринимательское свидетельство оформил!
– А отец переоформил на тебя прокат?, – спросила я, и сын скривился в ответ. Понятно, значит не переоформил.
Новая жена купила Василию этот видеопрокат в самом начале их семейной жизни, и никто им особо не занимался. Василию прокат был нужен как источник фильмов для просмотра, а работали там в основном наемные продавцы. А у Владика с Иринкой это пока единственный источник дохода, и они стараются вовсю: покрасили окна, обновили стеллажи, поставили холодильник в подсобку и покрасили стены, чтобы санэпидстанция разрешила продавать там квас. Отношения со мной потихоньку смягчаются. Ведь без моего участия ничего не решается. Я хожу в училище договариваться с преподавателями, чтобы сына допустили к экзаменам, он ведь там вообще не появляется – работает в прокате. Ношу подарки, вместо пропущенных занятий делаю рефераты, чтобы было за что ему оценки выставлять, в обед ношу ему еду в прокат. Иринке уже тяжело ходить из-за живота. Родители ругают ее, заставляют сидеть дома, боятся, что она родит прямо на бочке с квасом. Заработанные деньги ребята откладывают для покупки необходимых вещей для малыша.