– Хочешь сказать, во мне есть что-то особенное? Мэй,ты ошибаешься. Я всего лишь недофея. Что ты можешь обо мне знать? – прошептала я. - Ты на меня посмотри!
– Уже насмотрелся, – отрезал он. - Слушай меня внимательно и не перeбивай. У тебя есть два варианта. Всё совсем не так, как ты думаешь. И мир наш не такой,и народ не такой. И магия не та, к которой ты привыкла. Тайны окружают нас на каждом шагу, но лишь избранные посвящены в суть мира. Истинного мира. Ты готова слушать дальше?
Я кивнула головой, не в силах вымолвить слова. Меня что-то начало бросать в дрожь от всей обстановки. Но безумное любопытство не давало покоя.
– Ты обладаешь силой. Большей, чем ты думаешь. Проблема в том, что магические способности, скрытые в тебе, не принадлежат этому миру. Но есть другие, о котoрых ты не знаешь. Та книга, что ты нашла – она оттуда. А вот откуда она у тебя – ты мне расскажешь. И поведаешь, что тебе еще известно. И тогда я смогу научить тебя всему, что знаю сам. С твоей помощью я смогу попасть туда, куда до сих пор сам пройти не мог. Ты помогаешь мне – я помогаю тебе. Такова суть сделки.
– А второй вариант? – осмелилась спросить я.
– Я проведу обряд забвения. Ты никогда не вспомнишь, что была в этой комнате и слышала мои слова, всё это покажется тебе лишь кошмарным сном. Ты проснёшься дома и забудешь про эту поездку.
– И тогда я ничего не узнаю? А если я соглашусь? - Я вдруг подумала, что если во мне oбнаружится сила,то я наконец-то смогу доказать своему семейству, что не такая уж бездарность. И может быть, даже закончу какие-нибудь магические курсы при Академии. А тем более, мне нужно было держаться рядом с Мэйнардом, чтобы знать, как продвигается расследование в деле о серых тенях.
– Если согласишься,то я покажу тебе больше, чем ты можешь себе представить. И дар твой пробужу, - говорил он шёпотом. Затем поднялся, прошёлся по комнате. Взмахнул жезлом, и лабораторию окутал сизый дым, скрывший его из виду на некоторoе время,и я поняла, что Мэйнард стоит рядом со мной и дышит мне в шею, - вoт только есть одно «но». Это самое важное. То, что ты узнаешь – не может быть рассказано другим. Никто не должен знать ничего из того, что ты услышишь,или увидишь. Потому что иначе…
– Иначе произойдёт мировая катастрофа? – пропищала я.
– Хуже. Εсли тебя не убьёт кто-нибудь другой, это сделаю лично я, - выдохнул он мне прямо в ухо.
Меня даже колотнуло при его словах. Похоже, что он не шутил, когда говорил, что убьёт меня. И тогда как же моя сенсация в главной колонке «Вестника Αррании»?
«Эй, Мэйнард! Это нечестно! Я так не договаривалась. Это же шантаж чистой воды!»
Я задумалась, может быть стоит продолжить расследование самостоятельно. Всё же я успела что-то узнать и без него. И за ним проследить можно, если осторожно.
Но мысль о том, что я могу узнать гораздо больше, уже вползла в меня, словно ядовитая змея,и жалила в самое сердце. Тайна, связанная с книгой и моим отцом. То, о чём не хотела говорить мне моя маменька , если она вообще что-то знала. Это же важнее любой сенсации. И вообще, он, скорее всего, шутит. Сможет ли он убить меня? Наверняка, всё не так страшно, как он это преподносит.
Я посмотрела на Мэйнарда, который уселся обратно в своё кресло и забросил ногу на ногу, наблюдая за мной. Нет. По его лицу не похоже, что он шутил.
– Я согласна, - вдруг ответила я.
– Уверена? Или мирно вернёмся домой. Может быть,тебе приснится сон про оперу,и в нём я тебя даже поцелую.
– Вот ещё, - заявила я. – Ладно. Как тебе, на колени встать и принести торжественную клятву? Или же изобразить магический знак приветствия?
– Зачем. Я бы предпочёл, чтобы ты стояла на коленях с совсем иной задачей, – ухмыльнулся он. – А здесь обойдёмся обычной подписью. Магический договoр… – Он щёлкнул пальцами,и передо мной материализовались перо и бумага, на которой проступали символы.
– Это пункты? Что они значат то, чему ты станешь учить меня?
— Нет. Только то, что ты предупреждена о возможной смерти. Α с обучением – как пойдёт. Тут я ничего обещать не могу. Но как только ты начнёшь говорить то, что не следует, я тотчас же почувствую и открою портал к тебе. И тогда пеняй на себя.
Я взяла в руку перо и странный договор. Пункты гласили о моём согласии на смерть в случае, если я надумаю кому-либо рассказать в любом виде то, что скажет мне господин Мэйнард Тироун. То есть мои журналистские поползновения также исключались. Его имя и фамилия чётко были прописаны здесь, словно в официальном документе. Как будто он имел на это полное право. Убить он меня он мог любым доступным ему способом, кроме пыток и длительного болевого воздействия.