- Конечно, ведь Юленька с утра прибежала бы жалеть мужа, - ехидно вставил Василий.
- Заткнись, - тихо отозвался Тищенко. - Оля, у меня тоже вопрос. Как под раздачу Марианны попал неизвестный священник?
- О, это получилось случайно. По соседству с больницей расположен мужской монастырь и монахи во время церковных праздников всегда приходят благословлять больных и приносят им сладости. Священник просто не понял, кого окропил святой водой и поздравил с Крещением, вот Марианна, хоть и была ослаблена после отката, психанула и прокляла его в сердцах.
"Чёрные" переглянулись и дружно заржали.
- Благословил от души! - у Тищенко даже слёзы выступили от смеха. - Баба же потом неизвестно сколько без силы валялась.
- Не могу даже представить, - хохотал Василий, - лежит паучиха, вся мокрая от святой воды и шипит от злости.
- Кстати, а почему паучиха? - перестала улыбаться Ольга.
Мужской смех прервался. Филипп насупился, а Фомич виновато развёл руками, мол, это не моя тайна.
- Хорошо, я расскажу, - вздохнул Тищенко. - Вы, Оля, да и Макс тоже, стоите моего доверия. Это действительно давняя история.
Когда мне было 20 лет, я попался на глаза Марианне. Ей в ту пору исполнилось 36, потрясающая женщина в расцвете своей красоты, так что у меня не было никаких шансов. Я влюбился и был горд тем, что меня выбрали.
- Дальше буду говорить я, - вступил в разговор Василий Фомич. - Мы с Филиппом выросли вместе, а когда учились в университете, я обнаружил, что мой друг в одночасье переменился. Самостоятельный, решительный, умный парень вдруг стал глупым, сентиментальным и пугливым идиотом. Вначале я списал это всё на первую любовь, ведь Марианна действительно была потрясающе красивой женщиной, но быстро понял, что всё не так просто.
- Это был один из видов "печати принуждения"? - уточнила Ольга.
- Да, Филипп, фактически, превратился в личного раба мадам, - процедил Василий. - Он бегал за ней, как собачонка, исполняя приказы и пожелания, часами ждал возле работы, забросил учёбу, семью и при этом вздрагивал, стоило ей оказаться поблизости и испуганно озирался, когда я ругался в её адрес.
- Те два года, пока я был рабом, словно выпали из моей жизни, - горько заметил Тищенко. - Я помню лишь обрывки событий, а ещё её лицо - холодное и удовлетворённое.
- Все мои требования, а потом и мольбы, оставить друга в покое Марианна игнорировала, - продолжил рассказ Василий, - а вскоре на меня напали и страшно избили - это мадам давала понять, чтобы я знал своё место.
- И никто из старших не вмешался? - спросил Макс.
- Муж Марианны как раз и был старшим - патриархом древнего рода "чёрных", он закрывал глаза на шалости молодой жены и все свои силы направлял на частный строительный бизнес. Это ведь были лихие 90-е, банды и бригады делили страну, в Киеве "малиновые пиджаки" перераспределяли территории и "чёрные" во всём этом активно участвовали. Никому не было дела до Филиппа и его судьбы.
- Но ведь он освободился, пусть и не сразу, - заметил Макс.
- Ему просто повезло, - огрызнулся Василий. - Паучиха, к тому времени, присмотрела новую жертву и ослабила контроль. Марианна вообще по жизни только это и делала - словно паучьей липкой сетью оплетала людей и играла с ними, пока ей не надоедало. Затем выбрасывала без всякой жалости. А после резкого снятия "печати принуждения" жертвы не всегда могли полностью очнуться, часто теряли память или попадали в больницу с инсультом.
- Вот и я тогда потерял память, - вставил Тищенко, - а в этот раз от инсульта и самой "печати" меня спасла Ольга.
- Так что же случилось? - спросила девушка.
- Марианна вместе с мужем попала в аварию по дороге на Борисполь, объяснил Василий Фомич. - Старый Фройд погиб, а она оказалась прикованной к постели - травма позвоночника и недельная кома. За эти дни я успел вывезти лежавшего без движения друга на юг и пристроил у знакомой знахарки, а сам вернулся и стал ждать новостей. Через месяц меня нашли "шестёрки" Фройдов и привезли в больницу к Марианне. Естественно, она желала знать, где её игрушка, потому что вдруг поняла, что Фил ей нужен и она его любит, даже прослезилась вполне натурально. Но жалеть я её не собирался и сказал, что освободил друга от заклятия, он далеко и ей до него не добраться ...что Филипп всё знает, но не желает видеть старую гадину.
- Ох, - вздохнула девушка, - женщинам такое говорить опасно.
- Мне было всё равно, так хотелось отомстить и за Фила, и за себя. Я ушёл, хлопнув дверью, а Марианну вскоре родные увезли в Европу лечиться.
- Я полгода приходил в себя, - добавил Филипп, - словно заново родился и увидел, как прекрасен мир. - Он грустно улыбнулся. - Тогда же на юге я встретил свою будущую жену.
- Да уж, - покивала головой Ольга, - занятная история. Я так понимаю, Марианну в Европе поставили на ноги и возвращаться обратно она уже не захотела?
- Да, - подтвердил Василий, - спустя пару лет она снова вышла замуж, правда, в течение первого года всё время писала Филу. Но я перехватывал письма, мы ведь жили рядом, ну и...
- Вы ничего не знали? - спросила Ольга у Тищенко.
- Нет, пока спустя годы, Марианна, повторно овдовев, решила вернуться в Киев и мы снова встретились. Да и как было не столкнуться, ведь круг "чёрных" не так уж велик.
- Я не жалею о том, что сделал, - нахмурился Василий. - Да, я забирал письма Марианны и читал их. Она просила прощения у Филиппа и звала его к себе, обещая рай на земле. Хотела жить с мальчишкой, который был моложе её на 16 лет и которому она чуть не сломала жизнь, - он вздохнул и потёр щёки руками, словно сбрасывая наваждение. - Мне кажется, в нашей жизни различные события происходят не просто так... и высшие силы словно ведут учёт действиям и поступкам каждого из нас. Но даже среди "чёрных", где грань добра и зла размыта, нужно оставаться человеком...
- ...потому что однажды, когда последняя капля зла переполнит чашу терпения вселенной, наступит расплата, - закончил мысль друга Филипп. Было видно, что эту тему они между собой обсуждали неоднократно. - Марианна заплатила высокую цену за свою жажду власти над людьми и считаю, что Василий поступил правильно, не показывая мне её письма. Всё равно я бы не дал паучихе второго шанса, да и в раскаяние её не верил.
- И никто бы не поверил, - откликнулась Ольга. - Но вот что интересно - если бы женщина искренне каялась и верила, что изменилась к лучшему, и хотела, как бонус за хорошее поведение, возврата любимого человека... то месть за то, что её жертву не оценили и что её не простили была бы для Марианны вполне обоснованной.
- Никакой логики, - хмыкнул Макс.
- Вот-вот. Когда мы встретились и я узнал, сколько ей пришлось пережить, пока она вновь смогла встать на ноги, - продолжил Филипп, - а Марианна поняла, что её писем я не получал... в общем, я почему-то почувствовал себя виноватым. Она так страдала, мучилась, боролась... потеряла возможность иметь детей, а я даже писем её не видел.
- Поэтому месть мадам Фройд была, в первую очередь, направлена против Василия Фомича, - кивнула девушка, - как на главного виновника её несостоявшейся любви, ну а потом пришёл и ваш черёд. Хотя я согласна с Максом - как-то всё это не логично... хотя в женских эмоциях и желаниях даже сами женщины часто путаются. Всё сводится к одному - хочу, моё, лучше уничтожу, но никому не отдам.
- И хватит об этом, - Василий глотнул чая и посмотрел на Ольгу. - Лучше объясните мне, как так получилось, что именно вы оказались в больнице у Фройд?
- Я попросила Макса отвезти меня взглянуть, как там Марианна, ведь у неё было несколько откатов, ну и... - Ольга рассказала о своём визите в больницу и о том, что предупредила Фройд о последствиях. - Так что в отношениях с этой дамой, думаю, вы можете поставить жирную точку, - вздохнула красавица, теребя свою косу, - иначе это никогда не закончится.