Перед ней был словно другой Феликс — не тот, которого она знала раньше, не холодный незнакомец, а чувственный нежный любовник. Сердце Евы ликовало, когда она думала о том, что благодаря ей хотя бы ненадолго Феликс снял маску безразличия, ненадолго забыл о боли, причиненной смертью сестры.
— Мне не верится, что это происходит со мной, что я могу быть счастливой после стольких ужасных месяцев…
— Забудь, забудь обо всем! Хотя бы на несколько минут.
Слова Феликса внезапно вернули Еву с небес на землю. Его руки вновь и вновь доводили ее до экстаза, но она вдруг подумала о том, что он, без сомнения, очень опытный любовник, представила себе, скольким женщинам до нее Феликс доставил столь же неописуемое наслаждение…
Нет, она не должна позволять себе мечтать о том, чего никогда не произойдет! Феликса устраивает его холостяцкая жизнь; женщины, секс для него — не проблема. С его внешностью и положением в обществе он всегда может добиться желаемого. Долгие, серьезные отношения не для него. Если кому-нибудь и удастся привязать к себе Феликса — это наверняка будет незаурядная женщина, сильная, независимая. И уж никак не Ева…
Если она признается Феликсу, что не может жить без него, что хочет всегда быть рядом, это только напугает его, оттолкнет от нее.
— То, что произошло между нами, ничего не меняет, правда? — с легкой горечью в голосе произнесла Ева.
— Ты хочешь сказать, что собираешься и дальше ругаться со мной? — усмехнулся Феликс.
— Да нет же, я не это имею в виду. — Ева тяжело перевела дыхание. — Я хочу сказать, что ничего не требую от тебя, не жду от тебя никаких… обязательств — смущенно пояснила она.
— Не ждешь или не хочешь? — неожиданно спросил Феликс.
— Ч-что? — нахмурилась Ева.
— Ты не хочешь, чтобы мы связывали себя обязательствами? Я правильно понял?
На глаза Евы навернулись слезы: ей было безумно сложно лгать Феликсу, но она решила, что это необходимо.
— Правильно.
— Но ты хочешь продолжения… — Феликс запнулся, — наших отношений?
— Это зависит от тебя, — уклончиво ответила Ева и прижалась щекой к его груди. — Я не против… Знаешь, Феликс, я давно не испытывала ничего подобного.
Она чуть было не сказала «никогда», но вовремя опомнилась.
— Да, у тебя были тяжелые времена, — нахмурился Феликс. — Извини, Ева, это совсем вылетело у меня из головы. Твой муж…
— Не надо об этом. Пожалуйста! — оборвала его Ева.
— Не буду, не буду, прости… Я все-таки бываю порой страшно бестактным! Прошу тебя все забыть и жить настоящим, а сам напоминаю о том, что причиняет боль.
Феликс нежно взял Еву за подбородок, приподнял ее лицо. Их губы встретились, и она глубоко вдохнула — то ли от страсти, то ли от изумления, что эта страсть так сильна…
Прошло несколько долгих минут, прежде чем Феликс сказал:
— Я не ожидал, что ты так себя поведешь.
— Ты думал, я повешусь на тебя и потребую немедленного обещания жениться? — сделала слабую попытку пошутить Ева.
— Не совсем так…
— Тебе нравятся сильные независимые женщины, ведь правда?
— Пожалуй, да… — пробормотал Феликс, нежно покусывая чувствительную мочку ее маленького ушка, нижнюю губу, подбородок.
— Но я не сильная! — почти простонала Ева, извиваясь под его руками; она с трудом могла произносить слова. — И не… не независимая. Жаль, что тебя не привлекают слабые, беззащитные женщины, которые… которые всегда принимают неверные решения…
Она хотела сказать что-то еще, но водоворот безумных ощущений уносил ее все дальше и дальше от реальности. Жар и чувственность ласк Феликса совершенно сводили ее с ума.
Ева вновь ощутила, как он накрывает ее своим телом, и мир стремительно сужается, в нем снова остаются лишь он и она. До сих пор она не ведала, что это такое — по-настоящему хотеть мужчину. Желания и чувства разрывали Еву на части. Потеряв способность думать и забыв обо всем, она покорилась ему…
Они долго лежали, не размыкая объятий, пока дыхание их снова не успокоилось. Вскоре Ева, прижавшись к Феликсу, закрыла глаза и заснула. Она спала так, как не спала уже давно — тихим безмятежным сном ребенка, которому снятся сладкие сны…
8
Был уже почти полдень. Яркие лучи солнца ослепили Еву, когда она открыла глаза. Убедившись, что Феликс все еще рядом, она удовлетворенно вздохнула. На губах ее заиграла счастливая улыбка — все было так, как она представляла себе в самых дерзких мечтах!
Потянувшись и широко раскинув руки, Ева зевнула, и Феликс тут же проснулся. Карие глаза, обрамленные пушистыми ресницами, сузились, привыкая к свету.
— Доброе утро, — сонно сказал он, улыбнувшись Еве. Темная щетина, появившаяся за ночь на подбородке и щеках, делала его еще красивее. Пальцы Феликса погладили шелковистые, разметавшиеся на подушке волосы Евы. — Как ты себя чувствуешь?
— Как будто заново родилась… Как будто это не я, а другая Ева!
Рука Феликса выскользнула из ее волос, спустилась к плечам, шее, груди…
— А мне понравилась вчерашняя Ева, — усмехнувшись, сказал он. — Ты, оказывается, совсем не такая, как я думал!
— То есть?
Ева настороженно отстранилась, и Феликс сразу заметил ее напряжение.
— Что с тобой? — Его темные глаза изучающе взглянули на женщину. — Я просто хотел сказать, что мне понравилось, как ты…
— Как я бросилась тебе на шею? — подсказала Ева.
Ее сердце внезапно пронзила непонятная боль. Ночью все было замечательно. Феликс овладел ею так нежно, так страстно… Разве это не говорило о том, что она ему не безразлична? Так что же еще мне надо? — удивилась Ева. Слов, признаний в любви?
Но ведь слова ничего не значат: важны поступки! Ева много раз убеждалась в этом. Она давно поняла, что мать, которая говорит, что любит, может бросить тебя. Что муж, дающий зарок больше не пить и клянущийся в вечной верности, на следующий день, напившись, приводит едва знакомую женщину, и они развлекаются на твоем супружеском ложе!
— Ева, не надо подсказывать мне, — предупредил Феликс. — Я хотел сказать, что вчера ты была в гармонии с собой и собственным телом; что ты, оказывается, можешь, забыв обо всем, полностью, без остатка отдаться во власть чувств.
— Забыв обо всем… — задумчиво повторила Ева и вдруг резко бросила: — Ты имеешь в виду моего мужа, который погиб два месяца назад?
Феликс ничего не ответил, но по раздраженному выражению его лица Ева догадалась, что снова сказала что-то не так. Откинув покрывало, он поднялся и начал быстро одеваться.
— Феликс, извини… — Ева попыталась удержать его, взяв за руку, но он увернулся. — У меня просто вырвалось!
— Знаю.
— Поняв, что извинения не помогли, Ева чуть не плача от отчаяния и ругая себя за глупость, тихо спросила:
— Куда ты?
— В душ, а потом к себе в кабинет. — Феликс старался не смотреть на нее. — Мне надо работать.
— Феликс, я не хотела…
— Еще как хотела! Зачем притворяться?! — зло выпалил он; черты его лица заострились, глаза потемнели. — Может быть, эта ночь была ошибкой? Признайся, ты все еще не можешь примириться с мыслью о смерти мужа. Ева, нам не стоит лгать друг другу — тебе нужны нормальные постоянные отношения, любовь и забота. А я не могу тебе этого дать!
— Но ты ведь все еще хочешь меня?
— Конечно! Я же не святой!
— Что-то подобное ты говорил Джеймсу по телефону… — задумчиво протянула Ева. Обернувшись простыней, она села на кровати.
— Кстати, по поводу Джеймса, — сердито заметил Феликс. — Представляешь, что он сделает, если узнает обо всем?
— Это его не касается! — воскликнула Ева. — Он всего лишь мой сводный брат!
— Но он послал тебя сюда, чтобы я… — Феликс как-то странно посмотрел на нее, словно чуть было не проговорился о чем-то важном. — Чтобы я следил за тобой, помогал тебе, — с трудом договорил он.
— Но ты это и делаешь! — Ева подошла к Феликсу и взяла его за руку. — Феликс, прости, что я так сказала! — Она с мольбой посмотрела на него. — Только, пожалуйста, не говори, что жалеешь о том, что произошло между нами…