— Слава, — в голосе анлезийца прозвучала такая глубокая печаль и боль, что женщина невольно замерла и прислушалась, — всего пять сороковин назад ты сказала, что я неправильно понял твои слова и эмоции… и я принял твои объяснения, поверил, согласился. А вот сейчас уже ты что-то поняла неправильно, но не хочешь даже ни о чем спросить, просто бежишь куда-то. Вернее, — пытаешься сбежать. Вот только я теперь на своей шкуре испытал, как права Тина, говоря, что сначала нужно все тщательно выяснить… а потом делать выводы. Вспомни мои слова про совпадение наших основных жизненных убеждений, и про слияние душ? Я еще не успел объяснить, что хотя обычно мой народ чувствует только добро, но бывают и исключительные случаи, когда нам доступны другие эмоции, те, что являются пищей для веталов. Это случается, если мы приносим клятву верности на крови, такую, как я принес Тину. Я на расстоянии в триста шагов чувствую его боль или страх… потому мы и решились на тот безумный план проникновения в этот замок.
— Мне кажется, или ты и вправду заговариваешь мне зубы? — неуступчиво огрызнулась Слава.
— Я даю тебе время немного успокоиться и начать вникать в сказанное мной… извини, но сейчас ты пока не совсем к этому готова. И потому я никуда тебя не отпущу. Сначала тебе придется выслушать меня, а если этого будет мало, то и еще кого-нибудь.
— Это значит… — выработанная за жизнь привычка рассуждать здраво понемногу возвращалась к женщине, — ты чувствуешь не только положительные мои эмоции?
— Ты правильно догадалась, но эта способность пока еще очень слаба. Я же всего лишь сутки как получил новые возможности… и, хотя твое присутствие очень помогло, но окончательная трансформация личности пока не закончилась. Обычно при переходе в другой цикл мы несколько дней просто лежим и привыкаем к своим ощущениям, мыслям и способностям… но у меня не было этих дней…
— Что у вас произошло? — в комнату, как всегда без стука, ворвался Стан и замер как вкопанный, — Васт! Как это понимать?
Слава мигом представила, что именно углядел ее сын, и невольно покраснела. Видеть свою мать в таком положении ему никогда не приходилось. В тех, крайне редких случаях, когда она решалась на кратковременные легкие романы, Слава старалась законспирировать свои свидания с максимальной надежностью. Но больше всего она боялась не каких-то инсинуаций на свой счет, нет. Гораздо страшнее было дать сыну необоснованную надежду на перемены к лучшему в их нелегкой жизни, а потом самой же их и разбить.
Анлезиец несчастно вздохнул, но объятий не ослабил. Сейчас начнут выяснять отношения, с необычайной четкостью дошло вдруг до Славы, и она поторопилась вмешаться.
— Костик, — произнесла женщина очень мягко, — не волнуйся. Со мной все в порядке, правда. Иди, отдыхай, мы сами разберемся.
— А если встретишь мать-моряну… передай, чтобы зашла, — спокойно добавил Ливастаэр.
— Теперь вы и вправду… почти в норме, — хмуро буркнул Стан, поворачиваясь к двери, — а пять минут назад… я думал, на вас кто-то напал.
— Не волнуйся, если на нас кто-то решит напасть, я сумею защитить свою любимую, — так же невозмутимо сообщил анлезиец.
Командир усмехнулся с едва заметной иронией и вышел из комнаты.
— А теперь отпусти меня, — категорично потребовала Слава, едва за сыном закрылась дверь, — никогда не поверю, что он не выдаст Чудику приказ следить за нами.
— Хорошо, — тяжело вздохнул Васт, разжимая объятья, — только не убегай никуда. Я еще не успел объяснить, что слышу все твои эмоции, пока к тебе прикасаюсь. Так мне легче понять тебя. Знаешь, анлезийцам порой нелегко найти общий язык даже с местными женщинами, настолько у нас разный подход к любви и женитьбе. А ты вообще смотришь на все с той точки зрения, какая принята в вашем мире… и, наверняка, видишь на моем месте какого-нибудь соплеменника. Причем, как я начинаю подозревать, не самого… порядочного.
Теперь вздохнула Ярослава. Он прав, она и в самом деле видит в нем всех тех ухажеров, которые, едва познакомившись, и даже не успев еще сказать затертого комплимента, начинают дотошно выяснять, кем она работает, какую имеет жилплощадь и зарплату и сколько у нее детей. Или почти прямым текстом предлагают немедленно заняться сексом. И еще удивляются, а что такого? Одинокая же женщина, радоваться должна такому предложению.
Некоторым, самым беспардонным, Слава, скромно потупив глазки, говорила, что у нее четверо деток, но все такие милые… Надо было видеть, с какой скоростью у новых знакомых появлялись совершенно неотложные срочные дела. Некоторые улетучивались, забыв даже, что пришли за больничным или рецептом.
Слава подавила новый вздох, приказала себе не отвлекаться на воспоминания и приготовилась внимательно выслушать несостоявшегося жениха, втайне от самой себя надеясь, что ему удастся обелиться. Но вскоре выяснилось, что сидеть практически рядом и не касаться друг друга очень непросто. Тело еще помнило тепло и уют бережных рук и жалело об их исчезновении. А демонстративно отодвинуться подальше не было повода, да и выглядело бы со стороны открытым протестом… обижать блондина таким жестом Славе как-то не хотелось. Вот и сидела, неудобно выпрямив спину и исподволь радуясь, что в этом мире избавлена от боли в позвоночнике.
— Тогда вернемся к разговору об источнике, — как-то обреченно пробормотал Васт, и у Славы снова резко испортилось настроение, — я уже понял, что тебе об этом рассказали. И даже догадываюсь, кто, правительница морян. Скажу прямо… я поражен, до этого момента я и не подозревал, что моряны могут опознавать источники. Думаю, никто из моих сородичей не в курсе таких способностей русалок, но не это самое главное. Важнее другое, моряны точно знают, в каких отношениях с энергией жизни наша раса. Если одаренные люди постепенно собирают энергию и могут хранить в своем теле столько, сколько им позволяет уровень их способностей, то мы просто живем в мире энергии… как моряны живут в воде. Те из нас, кто одарен больше остальных, способны в нужный момент собрать вокруг себя необходимую энергию и направить туда, куда потребуется. Создать щит, ускорить свое тело, придать вес или легкость оружию, вылечить легкораненого или заживить свои раны. Большинство потомков ваальтов могут общаться с животными и воздействовать на растения… этим в основном и занимаются мои родичи на Анлезии. Да, представь себе, основная часть населения Анлезии по сути крестьяне, живущие своими урожаями. Но все эти способности у нас далеко не так мощны, как например, у Тины или Стана. Нам от природы не дано очень сильного дара, да в нем и нет необходимости. Самый основной дар, обаяние, есть у каждого и этого большинству вполне достаточно. Поэтому тебе нечего опасаться, что я буду брать твою энергию, она для меня слишком интенсивна, мне с такой просто не справиться.
Слушая объяснения Ливастаэра, Слава невольно начинала подозревать, что поступила как натуральная истеричная блондинка и невольно расстроилась. Вот почему у нее не хватило терпения сначала выслушать все объяснения, потом дергаться? Нет, нужно срочно брать себя в руки, что-то она за последние дни расслабилась. К хорошему привыкаешь очень быстро, вот и она привыкла, что вокруг нее заботливо вертятся моряны, телохранитель и ставшие очень самостоятельными дети. А она выплескивает на них приступы немотивированной обиды… как стыдно-то. В приступе самоедства Слава даже не заметила, как нежные руки полукровки осторожно легли ей на плечи, возвращая в удобное тепло своих объятий. Опомнилась она только в тот миг, когда в дверь постучали.
— Там главная моряна, — отрапортовал непонятно откуда вылезший унс.
— Входи, — крикнула Ярослава двери, даже не пытаясь выдраться из наглых рук, и бесполезно и вроде бы уже все выяснили?
— Стан сказал, вы меня звали, — стремительно скользя по полу, сообщила моряна, пододвинула ближе кресло и плюхнулась в него, — что случилось?
— Слава хочет задать тебе несколько вопросов, — вежливо сообщил анлезиец и ласково погладил невесту по голове.
— Вообще-то у меня там прическа была, — вспомнила Ярослава, и испытующе уставилась на моряну, — он видит, что я источник.