Татьяна вышла и пошла домой. Дома она позвонила Александру:
- Алло! Здравствуйте. Александр дома?
- Нет, Татьяна. Они с Димой пошли в свой подвал. Еще не приходил.
- Как придет, скажите, чтобы срочно позвонил мне.
- Хорошо. Что-нибудь случилось?
- Да нет. Все нормально. Пусть позвонит. - Она повесила трубку.
- Мам, мне никто не звонил? - крикнула Татьяна матери.
- Нет, - послышалось из другой комнаты. "Интересно, что он там еще удумал. Так долго они не могут там высидеть. Может, что появилось? Как бы куда не попали." Она машинально включила кассетник. Динамики весело запели шлягер. Раздался звонок телефона, она подбежала и взяла трубку. Звонили не ей. Она позвонила Хомуту, он болел уже несколько дней и лежал с высокой температурой. Ожидание затягивалось. Спустя два часа она еще раз позвонила Александру. Его не было. Шел уже девятый час. Она вышла из дома и пошла в его "контору". Там его не было. Вернулась она уже в десятом. Позвонила опять. Там начинали волноваться. Она попросила, чтобы, когда бы ни пришел, обязательно позвонил. Села в кресло, обняв колени. Возможно, она могла умереть ради него. Но просто сидеть и ждать - никогда! И спустя некоторое время дрема унесла ее в свою страну.
VIII.
- Здравствуйте. Вот как раз тот человек, что Вас интересует. - Дима показал на Александра. Это Иаред Моисеевич. Это Александр.
- Очень приятно, - поздоровался тот. Александр промолчал.
- Он хоть и молодой, но в этом смыслит, - продолжал заливать Дима, пытаясь уйти от ответственности.
- Вот и хорошо. Если вы никуда не торопитесь, то может быть прямо сейчас и пойдем, посмотрим?
- Нет, мы сейчас никуда не торопимся, и я горю желанием посмотреть, встрял Александр.
- Тогда давайте пройдем пешком, здесь недалеко, - он говорил просто, но с высоты своего возраста и явной аристократичности ненавязчиво располагал к себе. Они повернулись и пошли в противоположную сторону от церкви. По пути разговаривали об антиквариате. Дима практически не встревал. Александр пытался отделаться общими фразами. Попутчик говорил со знанием дела и как-то заинтересованно. Чувствовалась его душевная привязанность к таким вещам. Слушать его и разговаривать с ним было приятно. Они подошли к обычному пятистенному деревянному домику. И вошли внутрь. Обстановка свидетельствовала о тонком вкусе и явном достатке хозяина. Мебель была явно не стандартным набором местных фабрик. Каждая вещь, будь то комод или книга, лежала или стояла на своем месте. На стене было развешано старинное оружие.
- Проходите, садитесь.
Он подошел к шкафу и открыл дверцу, затем достал коробку или лучше сказать шкатулку. Она представляла собой плоский параллелепипед, открывающийся как книга, покрытая черным бархатом. Он открыл ее. Внутри, на красном бархате, лежало оружие, мало похожее на нож. По форме изделия шкатулка имела углубление. Оружие представляло собой лезвие, укрепленное на эфесе, с двумя ручками, причем само лезвие было не обычной формы. Обоюдоострое, раздваивалось в конце в виде двух лепестков тюльпана или выброшенного языка змеи. Сталь клинка поблескивала холодным блеском, подчеркивая мягкое сияние явно драгоценных камней на ручках оружия. Темно-красные и голубые корунды, переливаясь по рукояткам, сливались с большим прозрачно-зеленым камнем. Он протянул шкатулку Александру, тот осторожно, как меломан пластинку, взял коллекционную вещь. И так же осторожно повернул его в руках. Отделка с двух сторон была одинаковой.
- Это настоящий, остальные подделки. Жаль расставаться, но такова жизнь. - Его глаза выражали грусть. У нас трудно и достать, и продать такую вещь. Но сразу вам скажу, - он остановился. - Это не просто антиквариат. Это очень опасный антиквариат. Если вы найдете ценителя, то он может вам дать очень много. Но вы можете очень много потерять. Потому что этот нож нельзя продавать любому. Есть очень много людей, которые за обладание им отдадут все. Но есть и такие, которые за неправильное обращение с ним могут, - он снова остановился. - Ну, в общем, ищите клиента, я устал. Я даже могу скинуть цену и очень значительно. А вы почему назвали вашу контору V-666? Число зверя?
- Да. А иначе как еще можно привлечь внимание окружающих? - ответил вопросом на вопрос Александр.
- Человек создан природой. Свинья тоже. Температура тела, структура органов и прочая совершенно похожи. Свинья чрезвычайно умное животное. Зачем было природе создавать два таких не похожих наружно и совершенно одинаковых внутри существа? - продолжал спрашивать Иаред Моисеевич.
- Значит надо было, - кивнул головой Дима.
- Чтобы человек видел, как далеко он ушел от хлева. Или как близко он стоит к нему. Но, впрочем, каждый решает сам. Зверь он или человек. Сам он решает свою судьбу или его откармливают, чтобы зарезать.
- Но ведь человек тоже уйдет "туда".
- Разница в том, кем он будет жить. Если съесть один апельсин, то это вкусно. Если десять, то не очень. А если двадцать, то потом больно будет об этом вспоминать. И на одно удовольствие станет меньше, апельсины ведь больше не будут вызывать желания. Если послушать анекдот, а затем послушать грустную песню, то потом снова будешь смеяться от души. Чем дольше разлука, тем радостней встреча. Наркоман, приобщаясь к отраве, чувствует наслаждение, затем доза растет, он теряет способность к другим чувствам. Постоянно наслаждаясь, превращаешь наслаждение в обыденность. Только смена радости с горем наполняет жизнь. Основная проблема в том, что для радости надо трудиться, а горе само найдет. И люди, словно мотыльки, на свет летят и попадают в сети умелого ловца, а когда поймут, что это лишь мишура, то судьба предъявляет счет. Вот и вы так, пока играете, куда-то придете.
- Вы о чем? - спросил Александр подозрительно.
Иаред Моисеевич подошел, взял шкатулку, Александр уже положил туда оружие, закрыл крышку и положил ее обратно.
- Если купите этот кинжал, поймете. - Они встали.
Он проводил их до двери и долго задумчиво смотрел им вслед. Затем закрыл дверь. Подошел к шкафчику и вытащил шкатулку. Достал кинжал, взял его двумя руками за обе рукоятки, посмотрел задумчивым взглядом в окно и спокойно, профессионально вонзил себе в сердце. Словно раздумывая и немного шатаясь, пятясь назад, по инерции он сел на маленький диванчик. Заходящее солнце тихо заглядывало в окно.
IX.
- Ваш сын дома? - Двое молодых мужчин спортивного вида были не знакомы ей.
- Да. А что?
- Мы хотели бы поговорить с ним по поводу объявления.
- Какого объявления?
- Мама, кто там? - Александр появился в коридоре.
- К тебе, насчет какого-то объявления, - она обернулась. Один из них резко, почти оттолкнув ее, вошел.
- Спокойно, мы из милиции. Одевайтесь, пройдемте с нами.
- А что такое?
- Там узнаете.
Комната, куда привели Александра, была обычной комнатушкой размером три на четыре, небольшим письменным столом и дрянными стульями. За столом сидел худоватый, начинающий седеть следователь с безучастным выражением лица, оживившимся лишь на секунду в момент прихода Александра.
- Мне остаться, товарищ майор? - спросил сопровождающий.
- Да, - ответил тот. - Садись, - то ли предложил, то ли приказал он Александру, продолжая что-то искать в бумагах.
- Скажут мне, наконец, что же произошло? - Не выдержал Александр. - Я, в конце концов, в цивилизованном обществе живу. И имею право знать, почему меня вытащили из дома.
- И скажут. И в цивилизованном. И имеешь, - сочувственно глядя на Александра, произнес следователь, продолжая рыться в бумагах. Наконец, он закончил и вытащил какой-то чистый бланк. Затем стал задавать стандартные вопросы и заносить в протокол.
- Где вы были в среду, четырнадцатого числа, с четырех до одиннадцати вечера?
- Вначале мы зашли к одному человеку на Волге. Затем...
- Как звали человека? С кем зашли? - перебил его безразличным тоном следователь.
- Как звали, не знаю. Он пришел по объявлению. Хотя нет, он говорил Станислав. Зашли мы с Димой Брондуковым, точнее не зашли, а он нас сам привел. Потом пошли в церковь. По пути встретили Иареда Моисеевича.