XXXVII.
Вода моментально окрасила кожу в розовый цвет. Проплыв несколько метров, он повернул к берегу. Выскочив из воды, ощутил приятное солнечное прикосновение. Слабый, лишь немножко трепещущий ветерок, от воды набегая, вызывал озноб. Мысли пришли в порядок и Александр, не дожидаясь, когда обсохнет, пошел к Татьяне.
- Что-то ты сегодня рано, - открывая дверь, удивился отец Татьяны. Что это вы, еще не поженились, а уже ссоритесь?
- Да мы не ссоримся. Просто ругаемся, - сострил Александр.
- Ну, если только так. Иди, буди. Спит еще.
Он прошел в комнату. Татьяна, свернувшись комочком и беспорядочно разбросав волосы по подушке, досматривала утренний сон. Маленький полуоткрытый ротик придавал лицу удивленное выражение. Милая беззащитность, свидетелем которой он стал, с новой силой пробудила в нем раскаяние.
- Татьяна, - негромко позвал он. - Она зашевелилась, не открывая глаз, выпрямилась на кровати, натягивая на себя одеяло. Потом вдруг, вероятно, сообразив, резко открыла глаза и посмотрела на Александра.
- Ты как здесь оказался, - она искренне удивилась.
- Позвонил в дверь и зашел тебя разбудить. А то вдруг самое интересное проспишь.
- Выйди, я оденусь.
- А при мне нельзя?
- Выйди, я оденусь, - приказала она твердым голосом. Александр, пожав плечами, вышел.
Святослав Николаевич увидел Александра в коридоре и спросил:
- Что в коридоре стоишь?
- Проснулась. Одевается.
- А-а, - с улыбкой подмигнул он Александру.
- Это надолго. Пойдем чай пить, зятек!
- Да я не хочу. Только что из дома.
- Знаю я эти "из дома". Пойдем!
Они прошли на кухню.
- Тебе покрепче или наоборот. - спросил Святослав Николаевич, наливая заварку Александру.
- Хватит,
- Сахар вот здесь, - показал он Александру. -А здесь мед и варенье. Он сел за стол. - Ну, рассказывай, как жизнь молодая протекает?
- Как обычно. Каникулы.
- Ваше дело молодое, но надо и о грядущей перемене жизни подумать. Наверное, нужно твоим родителям к нам зайти. О жизни поговорить, дипломатично намекнул отец.
- О жизни-то поговорить хорошо, вот только Татьяна меня видеть не хочет. Я позавчера опоздал, так теперь словно конец света наступил. Вот мириться пришел, если получится. Он заинтересованно стал рассматривать чайную ложечку.
- Ладно, не переживай. Честно говоря, если мужчина к женщине пришел мириться, то почти сто процентная гарантия, что его простят и они договорятся. Скажу тебе по секрету, только ты ей не говори, а то убьет ненароком, - он улыбнулся, - она вчера весь день твоего звонка ждала. Вначале велела, если ты позвонишь, сказать, что ее нет. А потом сама не подходила, но после каждого звонка спрашивала у взявшего трубку: "Не ты ли звонил". Так что себе ты задачу осложнил. Надо было вчера еще на поклон явиться. Увы, - протянул он горестно. - Такова мужская доля.
- О чем это вы? - спросила, входя, Татьяна. Ее лицо выражало твердую решимость.
- О жизни немного поболтали. Хочу узнать, когда свадьба, второй месяц уж идет, а воз и ныне там.
Прямо поставленный вопрос несколько ее озадачил, но она быстро справилась.
- Раньше было как? Встретятся. Год под ручку ходят. Поцелуются, обручатся. Через год свадьба. А сейчас утром встретятся, вечером свадьба. Вот и у нас так. Не успели обручиться, - она посмотрела осуждающе холодным взглядом на Александра, - а уже врут так, что уши не выдерживают.
- Не сообразил просто я, - попытался оправдаться Александр.
- Ты чай-то пей, - ответила она, отметая его отговорки и с сомнением качая головой.
- Что у вас случилось? - не выдержал Святослав Николаевич,
- Да так, мелочи жизни, - невозмутимо ответила Татьяна.
- Ладно, - вставая из-за стола, произнес он. - Вы тут воркуйте, а я на работу пойду. С вами хорошо, а без вас лучше, - попытался пошутить он. Оставшись вдвоем, они молча пили чай. Александр заметил, что она уже успела причесаться и подкрасить губы. Это его обрадовало. Но неспокойная совесть сковала язык. "Рассказать или нет", - пронеслось в мозгу. Он посмотрел на Татьяну. Она невозмутимо, методично зачерпывала из блюдца варенье и запивала его маленькими глотками, не обращая внимания на Александра.
- Я еще чая хочу, - произнес Александр, чтобы прервать молчание. Она, не говоря ни слова, налила ему и продолжила свое занятие.
- Татьян? Я хочу тебе сказать... - он посмотрел на Татьяну и замялся. -Я хочу тебе сказать...
Она с заинтересованностью натуралиста посмотрела на него.
- Так что вы хотели мне сказать?
- Я хотел сказать, давай помиримся.
- Слабовато, однако, - разочаровано выдавила она.
- Я хотел сказать не то. То есть, конечно, то. В общем, я запутался. Короче, давай все забудем, и я обещаю полностью исправиться.
- Ну что ты исправишься - мало вероятно, - она оценивающе посмотрела на него. - А вот простить твое свинское поведение придется. - Татьяна улыбнулась. - Не знаю, что я в тебе нашла. Любовь зла, полюбишь и козла.
- Давай сходим в кино?
- Давай, - откликнулась она без энтузиазма и бросила усталый взгляд.
В груди что-то оборвалось. Александр почувствовал, как комок застрял в горле. Воспоминание о прошедшей ночи вызвало ощущение всепроникающей грязи. Он почему-то подумал, что эта грязь может испачкать и ее. Возникло желание долго-долго оттираться или лучше даже скоблить прилипшую слизь.
- А ты хочешь этого?
- Правду сказать, нет. Я, честно говоря, очень расстроилась всем этим. - Ее грустная улыбка сжала ему сердце. - Саш! Мы сегодня вечером уезжаем к бабушке в Нижний. На несколько дней. Так что эту неделю мы с тобой не увидимся. - Она поправила ему прическу. Внутренний дискомфорт давил и он, почти не придав значения сказанному, поспешил ретироваться.
- Хорошо. Я за это время расставлю все точки над "и". Я тогда пойду. Не буду тебе мешать готовиться?
- Да, конечно, - грустно ответила она. Александр поднялся и вышел. Татьяна его не провожала. Домой он просто мчался. Влетел на третий этаж и, распахнув дверь, ворвался, словно от погони.
- Откуда ты такой? - удивилась мать.
- На Волге купался, - проносясь мимо нее, буркнул Александр. - В ванной быстро скинул одежду и запрыгнул под душ. Характерный звук выходящего воздуха и несколько жалких капель вытекших ему на голову возвестили об отсутствии воды.
- Опять отключили, - зло в сердцах выругался он. Надевая на себя грязную одежду, он размышлял, куда можно сходить помыться. Одна мысль, что куда-то надо идти, бесила. Он вышел из ванной комнаты и спросил:
- Скоро воду дадут?
- Не знаю. Без предупреждения отключили. Наверное, авария.
- Ясно, - хмуро ответил он и пошел собирать банные принадлежности. Собравшись, он вышел на улицу и пошел в баню. Народу толпилось мало и, взяв билет, он сел на лавочку в ожидании сеанса. Вспомнилась прошедшая ночь, вспомнилась Татьяна. Состояние чего-то панически гадкого закрывало солнце.
XXXVIII.
Через три дня Александр обнаружил на нижнем белье нехарактерные пятна. Чуть позже выяснил, что гной идет из самой главной, для мужчин, части тела. Столь "радостное" событие повергло в отчаяние. Вспомнилась лекция о подобных заболеваниях. "Вначале появляется твердая шишечка, потом покраснения, затем начинают гнить кости и проваливается нос. Дети в большинстве случаев у таких родителей рождаются ярко выраженными уродами. Зараза передается по наследству. Передается разными путями, но, в основном, половым путем". Перспектива давила. "Всех будут вызывать, - ужаснулся он. - Родителей. Сообщат в университет. Выяснят, кто у меня девушка, - он проглотил.комок в горле. -Это конец". Не придумав ничего лучшего, подошел к телефону и позвонил Хомуту. Тот сонным недовольным голосом пробубнил в трубку: