«Лишь бы вырваться отсюда живым…», – подумал он. – Первое что бы я сделал – убил бы Лобова».
Галкин решил напомнить о себе и начал громко кричать, стараясь привлечь к себе хоть какое-то внимание, пленивших его людей. Дверь подвала приоткрылась и луч яркого света, снова уперся в его глаза.
– Чего орешь, сука! Думаешь, тебя кто-то услышит? – произнес мужской голос. – Можешь орать сколько хочешь. Здесь люди не ходят.
– Кто у вас старший, я хочу поговорить с ним! – обратился он к невидимому человеку.
– Если ты готов все рассказать, то я приглашу его. Если просто пообщаться, то этого делать не стоит, он не любит гонять «порожняки».
– Причем здесь «порожняки»? Мне нужен человек, который, что-то решает у вас. Мне нужны гарантии, что я выйду отсюда. Ты же не можешь их мне дать?
– Я не агент госстраха, который что-то гарантирует, – произнес голос. – Если готов говорить – приглашу.
– Веди его скорее сюда! – чуть ли не закричал от отчаяния Галкин. – У меня уже рука ничего не чувствует, того и гляди отвалится.
Погасив фонарь, человек исчез в темноте.
***
Дверь приоткрылась и в помещение, судя по шагам, вошли два человека. Один из них, что есть силы, ударил Галкина ногой. Пленник закричал от дикой боли. Удар пришелся в печень. Распухшая от систематического употребления алкоголя, печень пленника, болезненно отреагировала от подобного обращения с ней.
– Сука! – простонал Галкин. – Пользуешься тем, что я не могу тебе ответить.
Новый удар, не дал ему закончить начатый монолог. От удара, из глаз пленника посыпались искры. Он откинулся к влажной стене и поднял свою левую руку, ожидая очередного удара. Однако, время шло, но ожидаемых ударов, не последовало.
– Ну, что ты хотел сказать? – услышал он голос Лобова. – Говори или умрешь как собака в этом подвале.
– Фомич, я узнал тебя! Это ты! Не молчи! Мы же с тобой чуть ли не родня. Неужели ты сможешь убить меня? У нас ведь жены родные сестры. Отпусти меня, и я уеду из этого города. Ты меня никогда больше не увидишь и обо мне не услышишь.
– Ты, угадал. Да, это я – Лобов. Ты убил у меня друга, хотел убить и меня. Сейчас ты просишь меня о пощаде, но рассказать о том, кто убил Громова, ты не хочешь? Дело твое Галкин. Если, ты и подохнешь в этом подвале, не велика потеря для твоей жены. Поплачет немного и забудет.
– Фомич, ты не можешь меня убить, ты же не убийца, не бери грех на душу! – скорее простонал, чем произнес Галкин.
– Так ты будешь говорить или умрешь молча?
– Где гарантии, что ты меня не убьешь, после этого?
– Мы притащим этого человека к тебе, пусть посмотрит, кто его сдал. Думаю, что увидим захватывающее зрелище.
Новый сильный удар пришелся по голове. Перед глазами Галкина вновь поплыли круги, и он потерял сознание.
Очнулся он быстро, в помещении горел свет. В углу на стульях сидело два человека. Увидев, что Галкин пришел в себя, ребята поднялись и направились к нему. Его били до тех пор, пока он вновь не потерял сознание. Вылитое на него ведро воды привело Галкина в чувство. Один из мучителей, взял со стола молоток и раздробил ему пальцы на левой руке. Не выдержав пыток, Галкин решил все рассказать своим истязателям.
– Все, все! – закричал он. – Я все расскажу, только прошу вас, не бейте меня больше. Да, это я заказал убийство Лобова, однако, стрелок промахнулся. Когда я увидел, что он остался жив, я приказал убить Громова. Здесь нам повезло больше. Громов был один и не ожидал, что в него будут стрелять.
– Кто, стрелял в Лобова и Громова? – спросил его один из парней.
Второй парень вышел из помещения. Через минуту он вернулся обратно в сопровождении Лобова.
– Повтори, что ты нам рассказал.
Галкин повторил свой рассказ. Все предположения Лобова, полностью оправдались. Перед ним лежал на полу человек, который хотел его убить.
– Кто в нас стрелял? – спросил его Анатолий. – Назови мне его имя и адрес!
– Зачем он тебе? Я же признался в организации убийства Громова. Можешь рассчитаться со мной сполна. Тот человек, лишь выполнил мой заказ.
Лобов посмотрел на ребят и, повернувшись, направился к выходу.
От сильного удара в пах Галкин закричал каким-то не человеческим голосом. Он скорчился от боли, которая пронзила все его тело.