Его брови приподнялись.
— Она точно самая хорошенькая женщина здесь. Поцелуй будет стоить всех денег в кошельке победителя и даже больше.
Эти слова предназначались только для нее, он шепнул их Серене на ухо, сдвинув ее шляпку, решительно, но нежно приподнял подбородок. Точно во сне, Серена подчинилась, ее дыхание стало прерывистым. Он выдержал мучительную для нее паузу, затем, чуть пожав плечами, привлек ее к себе, и их губы соприкоснулись.
Как и его улыбка, поцелуй оказался игривым и длился лишь несколько секунд. Его дыхание было теплым и свежим. Прикосновение его губ — нежным. Сдержанная сила, которую Серена заметила во время кулачного боя, проявилась и в этом поцелуе, вызвав ее ответную реакцию.
Из толпы раздались одобрительные громкие выкрики, они вернули Серену к действительности, напомнив ей о цели визита.
— Отстань от меня, грубиян! — сердито сказала она, отталкивая его. О чем только она думала?
Кучер, осмелившийся поцеловать Серену, насмешливо поглядывал на нее.
— Грубиян я или нет, могу поспорить, что тебе это понравилось не меньше, чем мне. Кстати, что ты здесь делаешь? Это частное владение. Ты заблудилась?
— Ты здесь работаешь? — резко спросила Серена.
— Да, можно сказать, что мне выпала честь служить в этом имении.
— В таком случае я пришла сюда нанести визит вашему хозяину, мистеру Литтону.
— Ты ожидала найти его среди ремесленников, слуг и грубиянов вроде меня? — ухмыляясь, поинтересовался он.
Серена стиснула зубы. Он был невыносим.
— Если соизволишь дойти до парадной двери и показать свою визитную карточку, уверен, он с удовольствием примет тебя.
Кучер повернулся и не оглянувшись ушел.
Пытаясь снова овладеть собой, Серена прошла через двор и снова нашла тропинку, которая вела к парадному входу. Услышав трели звонка, она решительно отмахнулась от тревожных мыслей, связанных с неприятным эпизодом, сделала несколько успокаивающих вдохов и начала вспоминать все, что ей говорил отец. С трепетом в сердце она представилась дворецкому и последовала за ним. Тот шествовал величественной походкой, провел ее через помещение, вероятно служившее парадным залом. Это была огромная, обшитая панелями комната, с большим камином, в котором весело потрескивал огонь, с лестницей в дальнем конце, ведущей на верхние этажи. Однако у Серены не осталось времени полюбоваться залом, так как ее провели через дверь в стене, и она оказалась в солнечной гостиной, окна которой выходили в парк, расположенный перед домом. Кругом стоял аромат, источаемый огромным букетом свежих весенних цветов.
— Мадам, мистер Литтон скоро присоединится к вам. — Дворецкий поклонился и вышел.
Серена сложила обтянутые перчатками руки, чтобы унять дрожь, и огляделась. Это была уютная комната, модная, но удобная, и, видно, ею часто пользовались. Неброские, теплые цвета мебели, красно-золотистые ковры с узорами и темно-красная обивка резко выделялись на фоне обшивки стен темного дерева, вдоль которых тянулись декоративные перила, которые располагались как раз на высоте человеческого роста.
Как встретит ее владелец этого очаровательного дома? Разговор будет нелегким. Ее отец и Ник Литтон не виделись почти тридцать лет и давно уже даже не обменивались письмами. Серену преследовала неприятная мысль, что придется сообщать о кончине отца.
Серена нервно шагала по комнате и впервые обратила внимание на детали деревянной обшивки. В панель был вставлен фриз из роз, листьев, вереска и крохотных животных. Последняя летняя роза, цветущая в одиночестве. Секретный пароль, который папа доверил ей в ту ужасную ночь, когда умер от ран. Эти слова он заставлял ее повторять снова и снова, чтобы Ник Литтон не усомнился в том, кто она. Пароль показался странным, но теперь Серена поняла, что слова, составлявшие его, вполне уместны.
Каков он, этот человек, который держит в своих руках ключ к ее будущему? Наверное, ему столько же лет, сколько и отцу, а по окружающей обстановке видно, что он богат и занимает определенное положение в обществе. Наверное, это сельский сквайр, обросший жирком, что было типично для людей такого возраста. Вероятно, он еще страдал от подагры.
— Мадам, Николас Литтон к вашим услугам.
Серена вздрогнула. Она не услышала, как он вошел.
У него был низкий голос. Хорошо поставленный. Чересчур самоуверенный. И страшно знакомый. Очаровательная улыбка, которую Серена хотела состроить, застыла на ее устах, когда она обернулась.
Он вымылся и переоделся после кулачного боя и стоял перед ней элегантно одетый в светло-коричневые шерстяные панталоны в обтяжку, белоснежную рубашку с незатейливо повязанным широким галстуком, полосатый жилет, фрак зеленого цвета из тончайшей ткани, хорошо сидевший в плечах, которые не нуждались в искусственной подбивке, чтобы подчеркнуть их ширину, сверкающие ботфорты. Подняв голову, она увидела волевой подбородок, рот, выражавший нечто вроде улыбки, блестящие черные волосы, падающие на лоб, высокие скулы. И эти серые глаза.
Николас поклонился, подошел к Серене с протянутой для приветствия рукой. Ее лицо покрылось румянцем. Жаркий огонь, потрескивавший в камине позади нее, не имел к этому никакого отношения. Николас с усмешкой наблюдал за тем, как она пытается разобраться с этой ситуацией, и воспользовался смущением Серены, чтобы спокойно усадить ее возле камина в кресло с подголовником, а самому занять такое же кресло напротив.
— Скоро принесут кофе. Мисс Каше, вы ведь не против того, чтобы отведать чашечку?
Николас наслаждался ее смущением. Серена сидела прямо, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, несмотря на унижение и гнев, который ее охватил.
— Сэр, вы уже раз ввели меня в заблуждение относительно того, кто вы. Прошу вас не делать этого снова.
— Мадам, я не вводил вас в заблуждение. Я сказал, что имею честь служить в этом имении, и это правда. Мне скорее кажется, что это вы сделали поспешный вывод. Возможно, явное увлечение недостойным спектаклем затуманило трезвость вашего суждения?
— Не вижу необходимости прибегать к подобным колкостям в мой адрес, — ледяным тоном ответила Серена. — Я пришла сюда, чтобы встретиться с мистером Николасом Литтоном по весьма важному делу.
— Как уже говорил, я и есть Николас Литтон.
— Но… этого не может быть! Нет, нет, это смешно. Человек, к которому у меня есть дело, является давним другом моего отца.
— Вот как. Наверное, вы имеете в виду моего отца.
— Да. Речь, должно быть, идет о нем. Конечно, это ваш отец, — с огромным облегчением произнесла Серена. — Мне можно поговорить с ним?
Она нетерпеливо подалась вперед. Ее лицо пылало, золотистые волосы, голубые глаза, обрамленные удивительно длинными ресницами, — весь ее облик был так прекрасен, что у Николаса захватывало дух. Он не мог оторвать от нее взгляд. Он печально покачал головой:
— Простите, но боюсь, что это совершенно невозможно. Он уже десять лет как мертв.
— Мертв! — За последние месяцы Серена не раз представляла себе эту встречу, но такой поворот никак не мог прийти ей в голову. — Он умер. Я такого не ожидала, то есть мне жаль, но это для меня неожиданный удар.
Что же ей теперь делать?Отчаянно пытаясь собраться с мыслями, она тайком разглядывала мужчину, сидевшего напротив. Серена не знала о нем ничего, за исключением того, что он хорошо дерется на кулаках и позволяет себе оскорбительные вольности. Он был как раз из тех, кого отец старался бы держать как можно дальше от своей дочери. Может быть, отец всегда и даже чересчур оберегал ее, потому что они вели не совсем обычную жизнь. Естественно, Серене был запрещен вход в игорные заведения. Поскольку их несколько двусмысленное положение в обществе не позволяло ей вращаться в более респектабельных кругах, возможность встретить подходящего жениха была почти равна нулю. Честно говоря, Николас Литтон был первым мужчиной, поцеловавшим ее, хотя она и не думала признаваться ему в этом. Он и так был невыносимо самоуверен. Серена ломала голову над тем, как решить, казалось бы, неразрешимую задачу. Ей было суждено доверять только Нику Литтону и никому больше. Однако Ник Литтон был мертв. Похоже, не оставалось иного выхода, как довериться его сыну, если она не хочет уйти отсюда ни с чем.