— Это из-за ее пагубной привычки?
Колин покачал головой:
— Не знаю. Нам нужен врач.
Мужчина бросил на них ядовитый взгляд:
— Я врач мисс Маршан! Я доктор Беннет. — Он встал на колени перед кушеткой, на которой лежала Шанталь, сжал ее запястья своими пальцами и проверил пульс. — Идиоты! Заставлять ее бежать от вас в ее-то состоянии! Мне кажется, вам следует уйти — полагаю, этим вечером вы уже достаточно натворили бед.
Колин проигнорировал его слова.
— Мы говорим о том, что Шанталь принимает опиум. Ей от этого сейчас так плохо?
Доктор скорчил презрительную гримасу, словно вовсе не собирался отвечать на вопрос Колина, но все-таки соизволил произнести:
— Это действительно так, мисс Маршан находится в некоторой зависимости от опиума, но только потому, что каждый божий день приносит ей страдание.
Колин нахмурился.
— Страдание? — спросил он настойчиво. — Какое еще страдание?
Пруденс заметила, как в красивых глазах Колина появились сочувствие и сожаление. Как же далеко от нее он был в этот момент!
«Как ты можешь потерять то, что по-настоящему никогда не было твоим?»
Доктор Беннет закончил осмотр и встал, повернулся лицом к Колину, его лицо пылало гневом.
— Мисс Маршан страдает от того, что ей разбили сердце, идиот! Она постоянно утомлена, и ей нельзя сильно волноваться. — Он посмотрел на них обоих. — А вы именно это и заставили ее делать!
Ее сердце? А у нее разве есть сердце?
Шанталь пошевелилась на кушетке. Открыв глаза, она выдохнула:
— Гаффин!
Колин мгновенно повернулся к ней.
— Нет, Шанталь, Гаффина здесь нет.
Взволнованным взглядом Шанталь обвела комнату.
— Я видела его! Он в саду! Он нашел меня!
Колин нежно взял ее за руку.
— Шанталь, ты видела в саду меня. Гаффин теперь на пути в Блэкпул — он думает, ты поехала туда, чтобы скрыться от него.
Шанталь моргнула, глядя на Колина, Пруденс на какой-то момент показалось, что она не узнает его, — от этого настроение Пруденс явно поднялось, — но потом Шанталь побледнела, прикоснулась ослабевшей рукой к лицу Колина.
— Это ты? Это ты, мой дорогой Колин Ламберт?
Колин положил свою руку на ее, прижав ее к щеке.
— Это я, Шанталь. Я нашел тебя. И теперь ты уже можешь не бояться Гаффина.
Прозрачные голубые глаза с фиалковым отливом, обрамленные длинными ресницами, наполнились слезами.
— Ты спас меня! Мой дорогой умница! Да я теперь до конца жизни у тебя в долгу!
— Вообще-то это я такая умная, — обратила на себя внимание Пруденс. — Сэр Колин в самый неподходящий момент решил поиграть со свиньями.
Шанталь, наконец, заметила Пруденс, но только усмехнулась и вновь отвернулась, от нее. Колин бросил на Пруденс неодобрительный взгляд, заставив ее чувствовать себя виноватой. Почему она позволяет Шанталь выставлять напоказ только самые плохие ее качества?
— Сэр Колин! — Шанталь схватила его за руку. — Любовь моя! Это такое ужасное недоразумение! Я сбежала в Брайтон, чтобы спастись от него! Гаффин вбил себе в голову, что я взяла что-то, что принадлежит ему. Ты ведь не веришь в то, что я воровка, правда ведь, дорогой мой?
Колин похлопал ее по руке:
— Тебе не о чем волноваться, Шанталь. Не расстраивайся. Ты, должно быть, очень больна.
— Больна, — тяжко вздохнула Шанталь. — Да, я умираю.
Колин бросил вопросительный взгляд на доктора.
Доктор Беннет коротко кивнул.
— Я принесу свою сумку, — сказал он. — Следите, чтобы она поменьше разговаривала. — Он вышел из комнаты.
Умирает? Пораженная Пруденс встала на колени перед кушеткой Шанталь.
— Вы должны рассказать кое-что, я могу помочь вам.
Шанталь сосредоточила на ней презрительный взгляд.
— Вы? Да вы три стежка прямо не сделаете.
Пруденс отпрянула, с ее губ едва не сорвалась едкая реплика. Какое это теперь имеет значение?
Прозрачные глаза повернулись к Колину.
— Не могу поверить, что ты пришел ко мне, мой дорогой. Из всех моих многочисленных… то есть из нескольких моих джентльменов ты — самый достойный.
— Шанталь. — Голос Колина охрип и стал таким проникновенным, что это глубоко ранило душу Пруденс. Если бы она была одна, она бы точно скорчилась от боли.