Но он успел, – она свалилась
К нему на грудь…
Над спящим миром
Плыл тихо месяц золотой,
С ущелья веяло эфиром…
В постели каменной, крутой,
То злобно в пену разбиваясь
О груды неприветных скал,
То вновь в каскады собираясь.
Неугомонно бушевал Поток…
Над ним, в объятьях брата.
Как труп безжизненный, лежит
Фатима… Сердце Джамбулата
Тоской беспомощной щемит…
О чем жалеть? На что пенять?..
Но вдруг… да, да! жива опять!
Открыла очи… Как спокойно,
Как медленно блуждает взгляд
В лазури неба, где так стройно
Светила вечные парят…
– Где я? – промолвила тревожно
Фатима, проводя рукой
По лбу, и встала… – Невозможно!
Спала на круче, над рекой!..
И как я только не свалилась!..
Где ж мой кувшин?.. Его здесь нет…
Ты не видала? – Обратилась
Она с вопросом… Лунный свет
Ей разъяснил ее ошибку, -
Бедняжка думала улыбку
Подруги встретить, а пред ней
Мужчина, незнакомый ей…
Она внимательно взглянула
Ему в лицо…
– Ты кто такой?
Зачем ты здесь?
– Пойдем домой… -
В ответ ему она зевнула… -
Как холодно… Опять подуло
Могильной сыростью из гор.
Поток все плачет… До сих пор
Не может пересилить горя,
Не может слез своих унять…
Его там успокоит море,
А здесь… здесь некому понять
Чужой тоски… И я точь-в-точь
Рыдала так над Джамбулатом…
Нет, я боюсь…
– Мой друг, ты с братом,
Не бойся…
– Ах!., убийца… прочь!..-
Как зверь, ужаленный стрелой,
Она рванулась… побежала…
И где-то в темноте ночной
Еще раз дико простонала: -
Убийца! – и захохотала…
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Не гневись же, читатель, что я утомил
Своим скучным рассказом вниманье…
Но, поверь, мне Кавказ так несказанно мил.
Что ищу до сих пор с ним свиданья.
Был недавно… Проездом опять заглянул
В те места, где блуждал я когда-то…
Не узнали меня… Изменился аул. -
Вместо сакли – турлучная хата…
И обои и печи… Висят зеркала
Вместо шашки, ружья, пистолета…
Неизменно одна над аулом скала
Диким мохом, как прежде, одета…
Так же гордо молчит, тот же пасмурный шагая На аул, на мосты, на дорогу…
Изменяется все – и язык и наряд…
Деньги наши в ходу, слава богу!..
Есть и школы… Я видел – из хаты одной
Вышел с книжкой, босой и без шапки,
Мальчуган… и еще… тот в рубахе цветной, – И посыпались чуть не десятки…
В это время какая-то женщина тут
Проходила в лохмотьях, босая…
Мальчуганы за ней! – с дружным смехом бег В нее грязью, камнями бросая…
На все выходки их она только порой
Отвечала забавною бранью:
– Погоди, шалунишка, придешь ты домой, – Я тебя без отца затираню…
– Кто такая? – невольно вопрос я задал. – Отчего она так нелюдима?
– Сам недавно я здесь, – мне духанщик сказал, – Сумасшедшая, видишь… Фатима…
Был сынок у ней… Веришь, – учитель разжал С горла мальчика грешные руки…
Ну, спасибо, весной инженер приезжал
И увез, говорят, для науки…
Так осталась одна… и, как видишь, весь день Себе места нигде не находит…
По ночам над рекою блуждает как тень
И безумную песнь свою водит:
Догорела заря,
Засыпает земля,
И ночные парят уже грезы…
Грудь изныла, любя…
Жду, мой милый, тебя, -
Поспеши осушить мои слезы!..
1889-1895