Артёмовски строили себе дома – Карпей, Илюшка и Васка, часто заезжали в гости погулять. Как толькя приедут, происходют у нас гулянки. Поехали разные туристы – из США, Бразилии, Уругвая, Аргентине. Переехали на жительство Иван Семёнович Анфилофьев с Харитиньяй Лукиничной Бодуновой и Олимпияда Лукинична Бодунова с мужем, аргентинсом Моисеям.
Иван с Харитиньяй сколь-то время жили у нас, и насмотрелись мы на ету историю. Ванькя в Понта-Пора Харитинью, Хаскю, обманул тринадцатилетню и украл, что Бодуновым немало настроил горя. Вообче босяк, он с Харитиньяй почти не жил, нажил ей двоя детей – Капитолина да Георгий. Бил, издевался, идивотничал как мог, сколь раз сулился убить. Бывало, мы в праздник смотрим фильмы, а она с малыми детками в своёй комнате молится. И сколь раз видели её уплаканну. Как-то раз при нас он взялся её душить и кричал:
– Всё равно я тебя убью!
И она стала и говорит:
– Хватит, не хочу боле так жить.
Он кричит:
– Уходи!
Она просит:
– Данила, Марфа, вы свидетели, пиши справку!
– Вы что, я вас не венчал, на свадьбе не был, свидетелем также.
Ванькя тоже просит:
– Напиши!
Ну, я написал как мог, оне расписались, и Ванькя ушёл из дому, погрозил:
– Посмотрим, как проживёшь одна!
С Аляске звонит свояк Николай, просит, чтобы узнал про рыбалку, цены земли, и сулятся приехать весной. Всё узнал, сообчил: Артёмовски купили катер новый восемнадцать метров за семьдесят тысяч долларов с лисензияй, деревянный, готовются на рыбалку.
Весной приезжают Николай с Палагеяй, тесть, тёща, шурин Григорий – уже парень, Василий Вагнер. Василий с Игнатием уже убежали в Уругвай, расцапались в Аргентине со всеми, и с Ионой у их дошло до винтовок. Оне остались у доктора Паса ишо на год, и, как обычно, Иона занимался посевами, так и тут получилось у них: урожаю не получилось, и доктор Пас их выгнал, вот и дошло до винтовок – Бодунова Луки пророчество сбылось. Василий Вагнер в Уругвае старался залезти всем в добры, за что его и пригласили в Чили поехать. Но надо же: тёща, Николай, Василий – чем же ето кончится?
У меня в ето время было много работы, но я на неделю попросил отстрочки, чтобы им помогчи. И за неделю помог найти хороший «Пикап-Форд», в рыбальные компании познакомить, снасти рыбальные показать, земли в разных местах показать. Обчим, всё, что требовалось с меня, я исполнил. Но с ними я толькя намучился, одне издёвки да надсмешки. А Василий улыбается до ушей, но толькя оглянись – нож в спину. Всё он видит, всё слышит, всегда каку́-нибудь сказку сложит, чтобы была вражда, и всё ему нужно. Как ету неделю я вытерпел – не знаю, но когда в консе недели оне уехали к Артёмовским, я с нервов так натренькялся и был злой – не подходи.
Тесть упросил Артёмовских, чтобы нас приняли и продали нам земли́ под усадьбу, оне согласились. Тесть приезжают, и что оне видят: я хвораю с похмелья. Николая сразу видать, что обозлился, Василий меняется с лица, улыбается. Думаю, пошли вы дальше! Показал себя холодным, и оне уехали. Тесть успел сказать: «Переезжайте к Артёмовским, оне вас примут». Машина была куплена на Григория, и оне на ней уехали в Уругвай, с тем что в следующий раз приедут насовсем суда в Чили.
Мы нехотя переехали к Артёмовским. Отвели оне нам в консэ земли, возле ключика[130], место. Мы привезли брусьяв, досок и построили себе избушку. Стали жить, молиться к ним ходить, но опасались и не вмешивались ни в каки́ их делы. Дед Артём постепенно сполюбил меня и всегда заставлял читать поучение в моленне. Люшка на ето злился, что дед со мной по-хорошему. Но Люшка передо мной виноват: он, когда мы жили в Пайжяко, лез к моей жене, Марфа всё мене́ рассказала. Я виду не показывал, но знал, что ето враг, и вёл себя очень аккуратно. Оне между себя часто воевали, и Илюшка всё старался, чтобы я в ихно дело вмешался, но мы плечами пожимали и на все вопросы отвечали: «Мы не можем в чужи проблемы влазить». Их ето раздражало, ихны дети издевались над нашими, дети часто приходили со слезами, но мы виду не показывали и просили детей, чтобы терпели. Девчонки тоже кричали и обзывались, Устя даже сумела сказать:
– Зайчаты пузаты, ишо придёте сватать, хто за вас пойдёт?
Нам всё ето было чу́дно. Один Паиськя обходился нормально, так дети часто его поминали добром.
Выяснилось, что Артёмовски купили землю, машинерию, катер, дома построили – всё ето на наркобизнес. С Боливии возили кокаин в Бразилию и продавали. Люди стали им говорить, оне ответили, что уже покаялись и больше не занимаются етим делом.
Рыбалка у них не пошла, два раз съездили, и столь шуму и переполоху. Я сразу понял: ето трусы, а не рыбаки, и ничего с них не будет. Оне и сами поняли, что с них ничего не будет, решили продать катер. Но нихто хорошу цену не даёт, оне застраховали катер, и утопили его, и деньги получили.