ГЛАВА ЧЕРНАЯ. Анжер и Лилия
"Что-то прохладно сегодня", - подумал Анжер, как можно тщательнее запахнул полы строгого белого пиджака и посмотрел на терракотовое небо.
Солнце старалось вовсю, чтобы разогнать стылую желтоватую дымку, окутавшую Город. И все же воздух оставался вязко-холодным.
Анжер волновался. Зайдя за угол ближайшего дома, он встал лицом к стене и бережно извлек из-за пазухи шерстяной сверток. Из предосторожности постучав костяшками пальцев по старинной каменной кладке, юноша отогнул край изъеденного молью платка и вынул из него стеклянную банку. Похоже, нежные колокольчики с немного помятыми лиловыми чашечками чувствовали себя нормально.
На Анжера упала густая коричневая тень. Он обернулся. Стена соседнего дома согнулась и подсматривала через его плечо.
- Ага, вот чем ты занимаешься! - злорадно выкрикнула Стена и принялась ябедничать звонким хрустальным голосом: - Сообщаю: случай недозволенных занятий. Тысяча пятая улица имени Белого Кардинала, Анжер Би...
Юноша незаметно извлек из кармана увесистую гайку и не оборачиваясь с силой швырнул через плечо. Стена жалобно задребезжала, покрылась паутиной трещин и смолкла. Анжер быстро сунул сверток за пазуху и стараясь не повернуться лицом к разбитой Стене бросился на перпендикулярную улицу. Мало ли в гигантском Городе, раскинувшемся по всей земле, Анжеров с фамилией на "Би"! Правда, Тысяча пятая улица Кардинала одна. Надо уходить.
Тут словно из-под земли возникла Великолепная Мысль, явно кичащаяся собственным великолепием. Подмигнув, она вкрадчиво спросила: "Сколько времени понадобится патрульным для реагирования? Пару минут, не больше. За две минуты можно пробежать почти четыре квартала, но ты не беги. Это же не обязательно, а?" И Великолепная Мысль, вполне гордая и довольная своей сообразительностью ткнула пальцем в небо.
Анжер вскочил в ближайшее парадное и через полторы минуты был на крыше. Там он привстал на цыпочки, сорвал с неба серую звездочку и посмотрел сквозь нее вниз. Солнце словно нарочно постаралось для Анжера, разогнав на минуту желтую дымку слабыми кофейными лучами. За четыре квартала по обе стороны от Тысяча пятой наблюдалось оживление. Юркие тройки патрульных удалялись, расширяя район поисков. Анжер ухмыльнулся, сунул звездочку за пазуху поближе к шерстяному свертку и попытался проникнуть взглядом в желто-туманную даль. Где-то там находилась церковь, в которую ему предстоит впервые идти сегодня.
Анжер загрустил было, однако при воспоминании о патрульных развеселился. Болваны! Воображают, будто он припустил со всех ног. Да ни за что им его не поймать!
Ободренный юноша мигом сбежал вниз по лестнице и поспешил дальше. Впрочем, он старался все же идти не слишком быстро, чтобы невзначай не догнать удаляющиеся патрули. Все время пребывая в радужном настроении, не замечая ничего вокруг Анжер достиг наконец ЕЕ дома.
- Пифала! Пифала!
- Пифала, оглянись!
- Пифала! Пифала! Ты нас не поймала!
Туча надоедливых подростков вилась вокруг юродивой. Вечно недовольные всем на свете старушки отгоняли резвящуюся молодежь от Пифалы и одновременно покрикивали ей с приторной лаской:
- А тебе чего здесь надо? Уходи отсюда, уходи-ка! У нас тут веселье будет.
Юродивая слепо шарила, распластавшись по стене дома и изредка что-то выскрипывая. Сквозь рваный зеленый балахон проглядывали водорослеподобные клочья изношенного платья. Анжер остановился в нерешительности. Он всегда немного побаивался Пифалы и всех слухов, ходивших вокруг ей подобных.
- Проходи. Такая твоя дорога.
За спиной Анжера застыла еще одна старуха, видимо, дворничка. Она почему-то не гоняла молодежь и не спроваживала Пифалу. Она молча сжимала сухими руками огромную черную метлу и пристально разглядывала юношу из-под надвинутого на глаза черного капюшона. Какой-то пещерный страх заполз Анжеру в душу и колючим настом впился в мозг.
Пифала хрипло вскрикнула, оторвалась от стены и шатаясь пошла к Анжеру. Она икала от напряжения и тянула трясущиеся морщинистые пальцы к груди юноши. Туда, где был спрятан букетик колокольчиков. Анжер отпрянул и быстро проскочил в дверь.
- Чего тебе от парня надо, Пифала?! - набросились на юродивую старухи. А Анжер уже замер перед дверями квартиры Лилии...
...Дверь отворяется. Гортензия стоит на пороге и с отвращением смотрит на нежные лиловые чашечки цветов.
- Что за гербарий ты приволок?..
...Год!!! Целый год жизни из-за этой дряни пропал зря! Не считая того, что пришлось доставать для них разрешения на ранний брак, это же ГОД! Нет, больше. Сама ЖИЗНЬ едва не пропала. Там, в парке.
Ничего, с Лилией все будет по-другому. ПРАВИЛЬНО будет.
Дверь настороженно приоткрылась.
- Боже, наконец-то! Я просто не нахожу себе места. Наконец-то ты пришел!
Лилия начертила в воздухе символический ромб, страдальчески закатила черные звездочки глаз и бросилась Анжеру на грудь.
- Не надо, Лилия. Ну подумай хорошенько, что может со мной случиться?
- Мало ли. Ты же неверующий, прости, Боже! - Лилия повторила процедуру ромбования и закатывания глаз. - Вдруг тебя словили и выставили к Столбу? Боже, и это в такой день! Я б лучше вниз головой со стыда...
У юноши кружилась от счастья голова. Как Лилия переживает за него! .. Анжер запечатал чувственные черные губы таким крепким поцелуем, какой только может быть в день свадьбы. Лилия сжалась и тут же оттаяла, безвольно повиснув в кольце его рук. Анжер осмелел, провел ладонью по ее спине и начал потихоньку сминать тяжелую ткань свадебного наряда. Но едва подол платья приподнялся на три пальца выше щиколотки, Лилия нырнула вниз и отскочила.
- Ты что, Анжер! А иррорги?.. Кроме того, у нас мало времени. И вообще пойдем в комнату.
Он последовал за невестой, наслаждаясь прекрасной гибкой фигуркой. Казалось, каждая частичка Лилии: и фата, и умело завитые волосы, и платье, и туфельки - все соткано из блестящей антрацитовой пыли и теперь ожило. Изгибается, переливается, вспыхивает... Лилия закрыла дверь.
- Вот в этой комнате мы посидим. Я помолюсь и кое-что тебе расскажу.
Анжер встрепенулся. Сюрприз! При одном-единственном взгляде на невесту он готов забыть обо всем на свете.
- Подойди поближе.
Став так, чтобы отгородиться спиной от задней Стены и (на всякий случай) также от икон с Белым Кардиналом, Анжер развернул платок. Букетик колокольчиков перешел в руки Лилии, сорванная с неба звездочка заблестела на груди.
- Вот что я тебе принес. Нравится?
Лилино лицо почернело от румянца смущения. Она явно растерялась.
- Но... но это... Боже! Это же противозаконно! - наконец вымолвила невеста и с мольбой взглянула на изображение Белого Кардинала в Галерее Размышлений.
- Тебе не нравится, - уныло сказал Анжер.
- Что ты, что ты! Конечно нравится! - тут же замахала руками Лилия. - Просто я перепугалась. Тебя вполне могли задержать и засудить с этими игрушками. А я? Как тогда буду я?! Головой по земле - и все?..
- Я думал, что серенькая звездочка очень пойдет к черному свадебному платью.
- Звезд с неба нельзя рвать, дорогой, - возразила Лилия, чертя в воздухе перед лбом канонический знак смирения.
- А колокольчики такие милые, нежные, - сказал Анжер и добавил шепотом: - Может, последние в Городе...
- По закону Бога и Белого Кардинала невесте надо дарить черные лилии как символ чистоты и непорочности. Остальное нельзя. Остальное ненравственно, так говорят в церкви.
- Ты сама у меня Черная Лилия, - в восхищении прошептал Анжер. Так что другие лилии просто вянут перед тобой. Они ничто, ты - ВСЕ. А правда цветы красивые?
- Ага, красивые, - Лилия кивнула. - Такое бывает, когда наколешься хорошенечко и смотришь перед собой на свет. И тогда в глазах делается такой же точно туман. С такими вот жилками, как на этих твоих колокольчиках. А хорошенько наколоться, эт-то... М-м-м!..