В полдень вернулись домой. Бросив в угол пустую корзинку, бабушка загадочно улыбнулась. Фрейда скажет Фейге, Фейга скажет Двойре, Двойра — Хиньке, Хинька — Риве. И, если сегодня нет клиентов, уж завтра они будут наверняка!..
Пришел дедушка, устало вздохнул, поставил в угол палку и, вымыв руки, молча сел к столу. Проглотив кусочек хлеба с солью, он спросил бабушку:
— Где же борщ?
— Какой борщ?
— Там же написано: «Здесь домашние обеды».
— Я не знаю, что тебе так весело! — обидчиво сказала бабушка.
— Ой, Сарра, ты, кажется, берешься не за свое дело!
— А что, ты боишься убытков? То, что ты вложил в это дело, ты получишь обратно!
— Я не люблю пустые затеи.
— Это пустые затеи? А флигель покупать — не пустые? А партия хрома — не пустые? Чтоб человек только болтал языком!..
Услышав про флигель, дедушка сконфуженно умолк и вышел в другую комнату.
Вечером бабушка учила Сему:
— Если придет человек, ты не бросайся как угорелый. Ты ему скажи: «Хорошо, я передам бабушке, но вряд ли она согласится. Она уже кормит трех. Может быть, скажи, она согласится. Может быть… — повторила бабушка. — Но вряд ли». Ты понимаешь?
Еще бы, теперь Сема все понимал. Он еще сделает такое лицо, как будто ему уже надоело разговаривать о домашних обедах, как будто все местечко только и мечтает сесть к бабушке за стол. Внук был доволен бабушкой, бабушка — внуком.
Сема долго не мог уснуть. Что будет, если эта затея удастся? Что будет? Красота! Каждый день варить, печь, жарить, чистить. Ох, съесть бы что-нибудь вкусненькое. Например, суп с клецками. Что на свете лучше!
На другой день Сема и бабушка взволнованно ждали клиентов. Бабушка сидела на кухне, Сема — в передней. Он прислушивался к шагам на улице, к скрипу двери, к каждому шороху. Наконец в дверь постучали. «Начинается!» — радостно подумал Сема и пошел открывать. Лицо его было спокойно и равнодушно. Впустив человека в котелке, с рыжими мохнатыми усами, Сема предложил ему стул и холодно осведомился, в чем дело.
— Я бы хотел, — сказал вошедший, — видеть вашу бабушку.
— Насчет обедов? — небрежно спросил Сема, и сердце его замерло.
— Да, — многозначительно сказал еврей, — как раз насчет обедов.
Сема вспомнил поучения бабушки и, не глядя на гостя, вяло, словно нехотя, произнес:
— Сейчас скажу… Она уже кормит трех. Может быть, она согласится, но вряд ли! Не успевает и за этими убирать.
Сема прошел в кухню. Бабушка оправила чепец и шепотом спросила:
— А какой он из себя?
— Я знаю? — сухо ответил Сема. — Еврей с усами. Какая нам разница, кого кормить?
Бабушка прошла в переднюю; пришедший вскочил со стула и побежал ей навстречу:
— Мы здесь живем только полгода. И, может быть, вы меня не знаете?
Бабушка вежливо улыбнулась.
— Так вы меня узнаете! — закричал еврей. — Разве так между порядочными людьми поступают? Я не знаю, что вы молчите. Моя жена здесь визави дает обеды, так вы тоже суетесь!.. У вас из-за этого бессонница? Ну хорошо, я вам покажу домашние обеды! — прохрипел гость и выбежал на улицу.
— Сема, дай мне воды! — тихо сказала бабушка.
В тот день больше клиентов не было. Желтая бумажка с надписью: «Здесь домашние обеды», уныло висела на двери.
И тогда подвернулось новое дело. Прямо, можно сказать, счастье само полезло в руки — и кому? Семе — Старому Носу. Шел он по улице и увидел Герша. Водовоз гордо сидел на своей пыльной двуколке и задумчиво смотрел на костлявые бедра рыжего коня. Заметив Сему, Герш приподнял кнут и крикнул:
— Иди-ка сюда, Старый Нос!
Сема подошел.
— Что ты ходишь по улице, хотел бы я знать?
— А так. Почему мне не ходить?
— Когда я был такой парень, как ты, я уже вносил свою долю в дом.
— А где я найду эту долю? — обидчиво сказал Сема и усмехнулся: — Может быть, вы знаете адрес?
— Когда ищут, так находят! — уклончиво ответил Герш и внимательно взглянул на Сему.
— Может быть, вы скажете еще что-нибудь? — спросил Старый Нос и поправил болтавшееся позади бочки ведро.
— Хотя Лазарь вам носит воду и я это не люблю, я бы мог с тобой сделать дело. Я решил расширить свое предприятие, — важно сказал Герш и хлопнул ладонью по бочке. — Ты видишь, как я живу? Я, можно сказать, самая заметная фигура в местечке. Кто меня не знает? Но сейчас я уже стар и могу себе позволить такую роскошь — взять помощника. Он будет у меня жить, как вице-губернатор. Сидеть будет здесь, пожалуйста, рядом со мной. И, когда мы подъезжаем к дому, он должен сойти, налить из бочки ведро и занести клиенту — только и всего. Ты понимаешь? А для такого мальчика, как ты, это целое удовольствие — весь день катаешься на собственном фаэтоне. А?