Когда доктор уже ушел, викарию довелось услышать еще больше. Мисс Краббе, похоже, была рада смерти Абигайл Толливер, поскольку та отказалась подписать письмо, а без этого письма Мертл не могла уехать в Борнмут и избавиться от своих сестер, вечно сующих нос в ее дела, и от этой мерзкой школы, и от всей этой жалкой деревушки. Да, речь мисс Краббе была довольно бессвязна и путана, и он не смог бы вникнуть в ее смысл, не знай он об этом письме раньше. И все же яд этих слов, ярость мисс Краббе ужаснули викария, и он был рад, что ее сестры при этом не присутствовали. Разумеется, речь не шла о том, чтобы осуждать Мертл, ведь она была явно не в себе и заслуживала лишь сострадания. Викарий лелеял надежду на исцеление и мир в ее душе. Он положил ладони поверх ее рук, склонил голову и облек эту надежду в слова горячей искренней молитвы, прося у Господа скорейшего и полного избавления мисс Краббе от недуга телесного и душевного.
Немногим позже, услышав, как скрипят по гравию колеса докторского экипажа, викарий встал и посмотрел на часы. Почти девять. Капитан Вудкок конечно же уехал с доктором, да и ему пора. Только скажет несколько слов мисс Виоле и мисс Пэнси — и пойдет домой.
Он прикрутил фитиль лампы, оставив слабый огонек, и отодвинул ее, чтобы свет не падал на постель. Затем склонился над спящей, тронул ее неподвижные руки и прошептал последнюю молитву. Уже повернувшись к двери, он вздрогнул: из темного пространства над комодом, который стоял рядом с дверным проемом, на него смотрела пара зеленых демонических глаз.
«Боже, — подумал викарий, задохнувшись от испуга, — что это может…»
Тут зеленые глаза прищурились, послышалось тихое «мяу», и он с облегчением перевел дух, поняв, что перед ним Макс, кот сестер Краббе, — черная шкурка сделала Макса невидимым в темноте, и только блеск глаз выдал его присутствие. Викарию уже приходилось встречаться с Максом во время прошлых посещений Замка, и кот вызывал у него глубокую симпатию. Сэмюэль Саккет протянул руку, чтобы погладить жесткий мех.
— Макс, — прошептал он, — ах ты разбойник.
— Здравствуйте, — дружелюбно ответил кот, встав и выгнув спину. — Очень рад встрече. — Он не хотел привлекать к себе внимание, ведь никто не знал, что он лазает по лестницам. Однако викарий был одним из немногих мужчин, посещавших эту женскую обитель, и Макс питал к нему самые теплые чувства. Игривым жестом он протянул лапу и зацепил когтем обшлаг викария.
— До чего ты забавный, Макс, — сказал викарий и усмехнулся. Затем он освободил обшлаг и почесал кота за ухом. И тут же сосредоточенно нахмурился, заметив, что Макс сидит на книге — книге в кожаном переплете с застежкой, размером и формой точь-в-точь… — Макс, — голос Сэмюэля Саккета стал строже, — а ну-ка давай вниз. — Он без церемоний поднял кота и опустил на пол. Потом взял заинтересовавший его предмет.
В руках у викария была приходская книга.
21
Крысы!
Когда Табиса Дергунья повстречалась с Пышкой и Плутом в кустах за пабом, было почти девять вечера. Доктор Баттерс только что высадил капитана Вудкока у Береговой Башни. Стук колес кабриолета затих в темноте, и тишину нарушали только крик козодоя да хриплые взрывы смеха, доносившиеся из паба, где с полдюжины мужчин шумно играли в дротики и болтали за кружкой пива.
Псу и кошкам было что обсудить. Табиса (на правах старейшей кошки Сорея она председательствовала на этом собрании) сообщила Пышке и Плуту сведения, которые добыла нынче днем на кухне Берты Стаббс: Берта оставила свой пост в школе из-за того, что мисс Краббе несправедливо обвинила малыша Джереми Кросфилда (все животные его знали и любили) в краже школьного фонда для ремонта крыши. Пышка и Табиса рассказали Плуту, что они узнали о мисс Барвик, когда прятались за диваном в гостиной мисс Толливер — теперь уже гостиной мисс Барвик. В свою очередь, Плут, еще не отдышавшись после пробежки по Рыночной улице, ввел Табису и Пышку в курс самых последних событий в Замке.
— Мисс Краббе сломала ногу?! — воскликнула пораженная Пышка. И тут же рассказала о плане, который предложила мрачному Максу, чтобы не допустить встречи мисс Краббе с констеблем Брейтуэйтом. — Должна признаться, — добавила она, — я и не думала, что Макс сможет преодолеть себя и сделать это. Ведь он боится высоты.