…Бывает в жизни так: доставил тебе кто-то большую радость, а потом принесет и непомерное огорчение. Команда ОЛЛС по пути своего восхождения к вершинам нашего футбола, даровав мне радость открытия, которую я испытал на березовом суку, впервые наблюдая настоящую игру, через шесть лет с такой же силой заставила меня пережить огорчение.
К тому времени команда ОЛЛС стала участником высшей группы класса «А». А я за эти шесть лет успел из «дикого» футбола перебраться в организованный. Меня включили в юношескую команду Московского клуба спорта у Пресненской заставы.
Как тот болельщик из Сокольников, так и я убежденно говорил, что пресненских футболистов никто не может обыграть. Чем больше я в этом утверждался, пересчитывая действительно высококлассных игроков нашей первой команды – братьев Канунниковых, братьев Артемьевых, Виктора Прокофьева, Дмитрия Маслова, Николая Старостина, – тем тяжелее было для меня пережить удар.
В тот раз команды МКС и ОЛЛС встречались в финале весеннего первенства Москвы. Перед матчем прошла гроза с ливнем. Поле Замоскворецкого клуба спорта покрылось огромными лужами. Судьи долго совещались, играть или отложить встречу. Но предварительное объявление: «Игра при любой погоде не отменяется» – заставило следовать обещанному. Команды выбежали на поле.
Футбольный мяч любит самоотверженность. Он послушен тем игрокам, которые не гнушаются самой черновой работы: грязь так грязь, лужа так лужа – все нипочем!
В чистеньких белых трусах игроки обеих команд осторожно обегали лужи на поле, перепрыгивали их, норовили бегать по сухому. Вдруг мяч попал в огромную лужу на штрафной площадке пресненцев и, потеряв инерцию, остановился посредине ее.
Пока Павел Тикстон и Владимир Хайдин осознали неожиданно возникшую ситуацию, а вратарь Станислав Мизгер рассмотрел угрозу, в дело вмешался Савось, как уменьшительно звала спортивная Москва правого инсайда ОЛЛС – Павла Савостьянова.
Решительно, не раздумывая, он ринулся в грязную лужу и со всего маху нанес удар по мячу. На какое-то мгновение черный фонтан брызг заслонил происходящее. Когда же прояснилось, зрители увидели, что защитники и вратарь, выкрашенные в черно-грязный цвет, стоят в растерянных позах, а мяч лежит в сетке ворот.
Савось преподал предметный урок решительных действий в любой обстановке. Я вспомнил этот случай потому, что наступательный дух, дух активных вторжений знаменитой команды «бомбардиров» конца сороковых годов воспитывался, как мне представляется, еще тогда, когда эта команда называлась ОЛЛС. Такие спортсмены, какими был Павел Савостьянов и его сверстники, бесспорно оставляют свой след в истории развития родного спортивного коллектива.
Савось был невысок ростом и кряжист. Он обладал неистощимой энергией и напористостью. Столкнуться с ним на поле, все равно что с чугунной тумбой. Что-то не могу его вспомнить просто, как это часто бывает в игре, упавшим. А если случалось и не устоит на коньках (он и в хоккей играл за сборные команды), прорываясь с мячом, то и хоккейные ворота увезет за собой вместе с бортиками.
Совсем иного склада был другой левый инсайд, Константин Тюльпанов. Темноволосый, с тонкими чертами лица, суховатый, он представлял собой тип футболиста, играющего за счет быстроты действий, технической оснащенности и острого мышления. Эти качества позволили ему занять прочное место в сложившейся в то время интересной и результативной тройке нападения, возглавляемой центральным нападающим Борисом Ковалевым.
В футболе есть такой технический термин – плассированный удар. Он определяет полет мяча в воздухе. В отличие от крученых, резаных, подсечек, так называемых «сухих листьев», когда мяч летит в воздухе, вращаясь вокруг своей оси, изменяя направление полета по дугообразной кривой вверх и в сторону, в объясняемом случае мяч летит не вращаясь по прямой. Это точный, сильный и красивый удар. Я не помню футболиста, у которого был бы так отточен и выверен удар, как у Бориса Ковалева.
Плотно и пропорционально скроенный, среднего роста, Борис не был полным, но очертания его фигуры вспоминаются в каких-то округлых линиях: круглой формы голова, округленные, довольно широкие плечи и такие же ноги. Кажется, взгляни на них в поперечном разрезе, подумаешь – выведены циркулем.
Мне приходилось играть против Бориса, и я помню его карие глаза и короткую темную челку на запотевшем лбу, когда он, приближаясь к действительной линии огня, оценивал ситуацию в развертывающейся атаке. Чуть промедли вступить в борьбу – последует кинжальный плассированный удар, чаще всего в нижний угол. Мяч полетит на бреющем полете. Все из этой тройки были кандидатами в сборную команду Москвы.
Колоритной фигурой в команде был популярный вратарь Франц Шимкунас. Энергия в нем била через край. Чтобы погасить ее, он, сжав кулаки, ходил от штанги к штанге решительной походкой: разъяренный тигр в клетке. Он жаждал схваток, а мяч был на другой стороне поля! Казалось, он готов броситься в чужие ворота и там их защищать от ударов своих нападающих. Ему хотелось постоянно «быть в деле», беспрерывно отбивать мячи, в этом сказывалась его горячая душа спортсмена. Он тоже входил в состав сборной команды Москвы, конкурируя со знаменитыми Николаем Евграфовичем Соколовым и Борисом Баклашевым.
Роль центрального полузащитника в команде блестяще выполнял Владимир Ратов. Он отличался тем, что при небольшом росте мог с успехом спорить за высоко летящий мяч с самим Федором Селиным, которого, как известно, называли «королем воздуха».
Большой популярностью у широких кругов любителей футбола пользовался левый крайний нападающий Константин Жибоедов. У «Жибо» была необычная футбольная осанка. Во время дриблинга он походил на бегущего селезня. Продвигаясь с мячом, он вытягивал шею, приподняв голову и отводя руки назад – в стороны, а ноги поспешали за подавшимся вперед туловищем.
Природный левый крайний, хитрый и острый в атаке, Жибо был хорошо вооружен технически и выступал за основные составы сборных команд Москвы и России.
Будучи поколением младше ветеранов – Ратова и Жибоедова, в составе ОЛЛС выступали два известных крайних хавбека Евгений Никишин и Константин Пахомов.
Первого вся Москва знала под именем «Джек». Он был гибкий, как лоза. Играл размашисто, бегал по полю не снижая и не прибавляя скорости, но и не опаздывая в нужный момент к месту действия. У него было какое-то удивительное чутье в этом отношении. Когда сборная Москвы, впервые встречавшаяся с чехословацкими профессионалами, вела тяжелую оборону, удерживая преимущество в один гол, Джек своим размеренным аллюром добежал до линии наших ворот как раз в ту секунду, когда гол казался неизбежным. Он успел лбом отбить мяч с линии ворот и, изнемогая от усталости, но не снижая темпа, двинулся с мячом для организации контрнаступления.
Совсем другим темпераментом обладал Пахомов. Это был игрок спорадических порывов, резкий в борьбе за мяч, атлетического склада, но отнюдь не злоупотреблявший правилами игры. Своей прической он обогнал Беста и его последователей на полвека. В двадцатых годах он был единственным спортсменом, носившим волосы, ниспадающими до плеч. Сейчас он носит короткую прическу. Но не длина волос определяла его спортивные достоинства. Он любил футбол по-настоящему и всегда играл изо всех сил. Вот эти качества и выдвинули его кандидатом в сборную команду Москвы.
Однако мне не перечислить всех мастеров футбола времен ОЛЛСа, их было много. Защитники Исаев и Шмидт, нападающие Дубинин и Назаретов и другие. Их старшие и младшие одноклубники могут по праву быть названы основоположниками футбольных традиций этого замечательного спортивного коллектива.
Впрочем, вернемся к матчу, от которого я отвлекся, поддавшись воспоминаниям.
Итак, Савось своим вторжением в лужу и расправой с нашей защитой заметно отрезвил меня. Я не успел еще опомниться от первой неудачи, как и второй мяч влетел в ворота Мизгера. Мне стало совсем не по себе. Я стал малодушно дрожать, с трудом сохраняя остатки веры в непобедимость нашей команды.