В глубине покоев на расстоянии всего двух пролетов от лестницы, на которой расположились Удайсё и Уэмон-но ками, стоит женщина[32] в утики. Ее видно как на ладони. Из-под верхнего платья (кажется, цвета «красная слива») выглядывает множество нижних – темных и светлых, которых края, прекрасно сочетаясь по цвету, напоминают обрез тетради, сшитой из разноцветных листов. Сверху наброшено хосонага из узорчатой ткани цвета «вишня». Волосы, на семь-восемь сунов[33] длиннее платья, тянутся словно скрученные шелковые нити, ясно видны их красиво распушившиеся подстриженные концы. Длинный подол волочится по полу, сама же женщина удивительно мала и тонка. Все в ней: и стройность стана, и нежный профиль, обрамленный ниспадающими волосами,— полно невыразимого изящества и очарования. К сожалению, дело было под вечер, и в покоях стоял полумрак…
Прислужницы, увлеченно следившие за молодыми игроками, которые в пылу игры не обращали внимания даже на опадающие цветы, сразу не заметили, что их видно снаружи. Но вот, услыхав, вероятно, жалобное мяуканье кошки, женщина обернулась. Ее движения неторопливы, юное лицо прелестно.
Удайсё растерялся. Он мог подойти и поправить занавес сам, но вряд ли ему удалось бы таким образом спасти положение, скорее напротив. Поэтому он ограничился тем, что тихонько покашлял, стараясь привлечь внимание дам. Только тогда принцесса медленно скрылась в дальних покоях. Увы, в глубине души он и сам был этому не рад и невольно вздохнул, когда шнурок ослабили и занавеси наконец опустились. Еще более был огорчен Уэмон-но ками, давно питавший к принцессе нежные чувства. «Несомненно, это была она,— думал он.— Никто другой не мог быть в таком платье!»[34] Он притворился, будто ничего не заметил, но Удайсё знал, что это не так, и велика была его досада.
В поисках хоть какого-то утешения Уэмон-но ками подманил к себе кошку и взял ее на руки. От нее приятно пахло благовониями, она нежно мяукала, и, гладя ее, он предавался упоительным мечтам. Право же, молодые люди так влюбчивы!
— Столь важным особам не стоит сидеть у всех на виду,— сказал Гэндзи.— Пожалуйте лучше сюда.
Он перешел в южные покои флигеля, и друзья последовали за ним. Скоро к ним присоединился принц Хёбукё, и завязалась дружеская беседа. Придворные низших рангов устроились на галерее, разложив гам круглые сиденья. Непринужденно перебрасываясь шутками, молодые люди угощались разложенными на крышках от шкатулок лепешками «цубаи-мотии»[35], грушами, плодами «кодзи». Потом подали вино, а к нему — сушеную рыбу и прочие столь же немудреные яства. Уэмон-но ками задумчиво вздыхал, обращая взор к цветущим деревьям, уныние изображалось на его лице. «Наверное, вспоминает сегодняшнее происшествие»,— догадался Удайсё и невольно осудил принцессу: «Ну разве можно было стоять у самого порога? С госпожой Весенних покоев такого никогда бы не случилось. Недаром отец не выказывает никаких признаков глубокого чувства, уместного по отношению к особе столь высокого звания. Бесспорно, юная особа, которой ум и душевные способности еще не получили достаточного развития, весьма трогательна, но слишком уж ненадежна».
А Уэмон-но ками, далекий от того, чтобы отыскивать в принцессе какие бы то ни было недостатки, все время возвращался мысленно к тому мигу, когда так неожиданно явилась она перед его взором. Видя в том воздаяние за долгие годы любовной тоски, он радовался своему счастливому, как ему казалось теперь, предопределению, и думы его беспрестанно устремлялись к принцессе.
Между тем Гэндзи, вспоминая о прошлом, говорит: — Когда-то мы с нынешним Великим министром соперничали, стараясь во всем превзойти друг друга. Но, должен признаться, в игре в мяч мне ни разу не удалось взять над ним верх. Вряд ли стоит говорить о преемственности в такой незначительной области, однако ваша принадлежность к столь блестящему роду неизбежно сказывается и здесь. Ваше мастерство потрясло сегодня всех присутствующих.
— Боюсь, что в более важных областях я не сумел достичь столь же значительных успехов,— улыбаясь, отвечает Уэмон-но ками,— и, как ни силен ветер, дующий от нашего дома (273), лично мне вряд ли удастся заслужить уважение потомков.
— Не могу с вами согласиться,— возражает Гэндзи.— Полагаю, что в летопись рода должно вносить любые истинно замечательные достижения, и ваши успехи вполне достойны того, чтобы о них узнали потомки.
Он так прекрасен, что, глядя на него, Уэмон-но ками невольно подумал: «Станет ли помышлять о другом женщина, имеющая такого супруга? Мне вряд ли удастся привлечь ее внимание. Так, я не вправе надеяться даже на ее сочувствие». Постепенно уверившись в том, что принцесса для него недоступна, Уэмон-но ками совсем приуныл и очень скоро покинул дом на Шестой линии.