Лис: Добре.
Косуля: Куда?!
Заяц: Туда! Метров 100 туда! Там зал… скульптурный что ли?
Косуля: Да, от театра и вниз. Там вроде ещё налево надо пройти будет. Сколько-то.
Заяц: Ты хорошо знаешь музей?
Косуля: Анатомический зал и кунсткамеру. Но больше их тут нет.
Заяц: Кунц-что? Впрочем, идём. Потом просветишь нас.
Лис: Я-то знаю!
Заяц: Молодец!
«Невовремя, лис. Невовремя! Бежать надо, а ты…»
Прошли метров 20 по коридору. Удар! Ещё один пушечный выстрел. Сломилась несущая стена, и веранда упала на первый этаж. За ней поехал весь 3-ий этаж.
Лис: Вот теперь совсем плохо. Может сложиться в любой момент!
Заяц: Да, потолок ходит! Свет через трещины — вон!
Косуля: Когда же закончится этот проклятый коридор?!
Лис: Щас спустимся. Щас…
Спустились.
Заяц: Куда? Налево?
Косуля: Налево!
«Где же боров с белкой? Почему их невидно и неслышно? Убежали? Ох, хорошо бы если б убежали! За себя молиться не имею больше права, но за них прошу! Прошу!»
???: Раз, раз. Ква, ква. Раз, ква, раз, ква!
Говорит в матюгальник. Голос раздаётся откуда-то сверху — «его должно быть слышно по всему зданию». «Квакер?»
???: Заяц, ква! Ты жив ещё? Знаю, что слышишь меня, ква, ква. Чувствую левой жаброй.
«Квакер! Это он! Откуда он говорит?! Откуда голос?»
Косуля: Что это ещё?
Заяц: Тихо! Остановись!
Лис: Наш старый знакомый.
Заяц: Тихо!
«Что ты там кричал, ква, заяц? На дуэль меня вызывал, ква? Извини, ква ква, занят был очень. Это я, ква. Квакер. Узнал? Узнал или не узнал, ква? Я вызов принимаю! Очень простые правила у нас с тобой будут. Только я и ты. Оружие — арбалет. Видел я, что ты уже попользовался таким. Видел, видел, ква. Застрелил пацана как скотину! Ни за что, ква. Видел, видел! Я всё про тебя теперь видел, заяц. Иди в центральный зал с первого этажа, ква! Там 4 входа — тебе южный на первом, ква. Разберёшься? Раньше там скульптуры были. Наверно красивые, ну да хрен с ними, ква! Всё сгорит, и сгорит скоро! Огонь-то подступает, ква ква ква! Иди, иди. Иди сюда, заяц! И своих сюда веди! Я их не трону. Я только с тобой разобраться хочу. У меня с тобой дуэль, заяц. Давай, ква! Давай! Я устал глотку рвать! Заяяяяяц! Я здесь, ква! Иди, иди! Не бойся, ква-ха-ха! Всё будет… плохо. Всё будет очень плохо, но тебе понравится. Давай, давай, ква…»
Лис: Расквакался начальник! Что будешь делать, заяц?
Заяц: Я иду. Я сам вызвал его. Он правду сказал.
Лис: Да я слышал. Возьми мой арбалет, а мне свой отдай. Починю.
Заяц взял арбалет лиса. Передал ему свой поломанный.
Заяц: Ты не кузнец случайно?
Лис: Можно и так сказать. Оружейник. Я таких… несколько сотен болт к болту настрогал. Но это было… в другой жизни. Её больше нет.
Заяц: Понимаю.
Косуля: Мы идём или нет?
Удар! Ещё раз выстрелил танк Волченко. Из коридора сверху показалось солнце — 2-ой этаж пошёл подоткос. Как длинный кусок резины согнулся пол, провалилась лестница.
Заяц: Назад дороги больше нет! Я предлагаю и вам идти в центральный зал. Или есть другие варианты (заяц посмотрел на косулю)?
Косуля: А я что? Я должна думать?!
Заяц: Ты знаешь здание лучше нас.
Косуля: Ваш «старый знакомый» сказал всё правильно. Зал скульптур — это перекрёсток. По северному… северному? Да, северному! По северному пути можно выйти в сад.
Заяц: Это туда, куда ваш генерал стрелял? Сбивал там головы скульптурам?
Косуля: Не совсем. Он же большой! Сад-то. Что-то вроде лабиринта. То есть когда-то там был лабиринт, а теперь всё заросло. Оттуда уже в лес… вы сможете… сбежать.
Заяц: Отсюда мы можем пройти к этому северному пути?
Косуля: Наверно нет.
Заяц: Тогда зачем ты про него рассказывала?
Косуля: Мы можем пройти туда по южному!
Лис: Через Квакера. Я готов. Даже если это ловушка.
Заяц: Не думаю, что это ловушка. В начале я зайду, посмотрю что да как. Если Квакер так благороден, как подаёт себя, вы сможете пройти за мной, а там ещё шажочек и свобода. Ну а если нет… рекомендую сдаваться.
Лис: Нет, я лучше уж…
Заяц: И я — «лучше уж».
Косуля: Шизоиды!
Заяц: Консенсус достигнут — идём!
Лис: Какие есть.
«Раз, ква! Раз, ква! Зааааааааяяяяяяц! Не уж то… сбежал, ква? Как же так?! А я жду, ква! Приходи, мой ухатый дружочек…»
Квакер всё не унимался. Орал и орал в свой матюгальник. «Кажется он пьян. Пьян сильно. Это хорошо. Чем скорее я разделаюсь с ним, тем больше шансов у нас на побег. Этих-то я выведу, а потом — потом искать борова с белкой! Бобра найти уже и не надеюсь.»
Прошли по коридорам буквой «Н», 2 малых зала, ресторан. Вышли на «южный путь».
«Какой же всё-таки большой — какой космический — этот музей! Эрмитаж! Я и забыл о том, что когда-то музей этот был дворцом его величества. Тут жил наш царь и вся его царская семья. Вроде Медведь Белый 13-ый его построил. Сколько времени прошло с тех пор! Века! Века! Боже, да я бы всё отдал за то, чтобы нести здесь свою службу, пусть и незначительную — хоть бы и двери открывать без оружия! За то отдал бы жизнь, чтобы рядом быть в исторические для страны моменты, пусть для меня один из них и стал бы последним. Ведь была империя! Было стремление вверх — к солнцу, к небесам, к Богу лесному. Верили в великое. Не в колбасу со всеми её сортами, не в модные штанишки для пятничного выхода. Была империя. Была страна. А вот пришли вестники свободы и расстреляли реликвию из танков, спалили огнём! Не просто так же он по скульптурам стреляет! Нравится ему! Нравится уничтожать всё то, что он по темноте своей понять не может. Противно ему прекрасное, потому, что прекрасное требует образования, работы над собой. Меня-то 15 лет всем этим заправляли, а этот? Всякий призыв к усилию духа… ему ненавистен! Раздолье! Раздолье! Вот в чём его суть! Я только сейчас понял! Это революция безвольности, а не воли! Волю-то они презирают! И меня презирают за то, что «волю» видят во мне. За это и арестовали. За это в камеру тёмную усадили. Теперь вот… всё расстрелять пытаются. Из танков уже! А не дам я вам себя расстрелять! Не дамся! Слышишь, Квакер? Слышишь? Не дамся.»
VII
Ворота открыты. Заяц входит в центральный зал с южного направления. Один.
Лис и косуля остались за воротами — лис покорился усилиям мед-сестры, и позволил себя спасать. Косуля нравилась ему во все смыслах, включая романтический. Он в тайне радовался столь близкому, пусть и болезненному для него контакту. В тайне радовалась и она.
Квакер: Пришёл, ква!
Заяц: Пришёл.
Квакер сделал несколько шагов от северных ворот. Бросил матюгальник, прошёл ещё немного. Заяц подходил к нему навстречу. «Не торопясь, не торопясь! Осмотреться. Главное осмотреться как следует.»
«Зал большой. Зал пустой. То, что нужно для честной дуэли. Но честная ли она? Я в упор не вижу никаких подвохов. Да, на этих длинных балконах справа и слева можно выставить по взводу лучников-собак, но… я их не вижу, я их не слышу, я их не чувствую. Их нет!»
Квакер: Что озираешься, заяц? Думаешь, ква, на вторых этажах у меня отряды жаб стоят? Расстреляют тебя, ква? Их нет, заяц! Ты их всех убил! Убил как маньяк, ква! Не воин, нет! Маньяк, ква! Спятивший, отчаянный. Зарезал! Расстрелял практически безоружных, ква ква ква!
Заяц: Безоружных? Ты себя слышишь, Квакер? Что ты невинность мне строишь из своих мясников?! Зарезал! Да, зарезал! Зарезал и правильно сделал! За измену родине вас всех могу казнить, и буду трижды прав, потому, что это будет по закону!
Квакер: Закон, ква? Как ты — преступник и террорист, враг народа, ква, убийца — смеешь говорить о законе? Да тебе ж убить всё равно, что поджопник отвесить, ква ква ква! Ничего не стоит! Какой закон?! Это по чьему закону, ква, нас всех убить надо? По закону этого твоего — мишки царька? Его самого… это, ква… грохнули. Грохнули, ква, и слезами не подавились, потому, что не было ни одной! Не заслужил! За такие, горячо любимые тобой, законы и грохнули ж!