Вопрос: «Как правильно стоять?»
Ответ: «Стоять вольно и непринужденно, голову прямо, плечи ровно, то есть не заворачивая и не опуская ни которого, грудь вперед, руки по ляжкам, мизинцы по шву, каблуки вместе, носки против выемки плеча».
Вопрос: «Как правильно равняться?»
Ответ: «В строю — в грудь третьего человека, держать притом свой корпус, как учили правильно стоять, не заворачивая ни в котором случае голову, плечи держать ровно и равняться в сторону, куда сказана дирекция».
Вопрос: «Как правильно ворочаться?»
Ответ: «Ворочаться на каблуках, левого каблука никогда с места не двигать, а правый к оному придвигать».
Вопрос: «Для чего левый каблук никогда с места не сдвигается?»
Ответ: «Чтобы всегда линия верная сохранилась».
Служил Федотов без неприятностей, тихо и скромно отбывая свои караулы, сохраняя дирекцию и линию, стараясь левый каблук с места не сдвигать.
ЮНОСТЬ ХУДОЖНИКА
…Вероятно, парадный, выпускной акт при собрании гостей, первая на нем роль уже возродили в ребяческой душе сознание собственной силы, а затем желание действовать.
Сохранять точную линию в строю помогли Федотову верный глаз и выдержка; он сперва даже не очень уставал.
Через два дня на третий получал Федотов из полковой канцелярии серо-голубую бумажку, сложенную пополам, в ней писарь сообщал его высокоблагородию о назначении на караул.
При исполнении нарядов караульных больше всего опасались великого князя Михаила Павловича: великий князь подкрадывался к командам на своей коляске, пользуясь, как прикрытием, вновь заведенными дилижансами, и выскакивал потом прямо на караул в тот момент, когда люди заваливали ружья в шагу или теряли каданс своего марша.
Поэтому караульные начальники относились к дилижансам с большим подозрением, а унтер-офицеры, нагибаясь, смотрели под колеса фургонов и дилижансов, разыскивая там строевого своего неприятеля.
Караулы поэтому были неравны по своему достоинству: различались спячки и горячки.
Трудны были караулы в театре и в цирке, где бывало и начальство, а легкими караулами считались караул у Петропавловской крепости, в Галерном порту и на заставах.
На заставах в караульных помещениях висели списки людей, которым запрещен въезд в город. У шлагбаума стоял солдат, который подскакивал ко всякому проезжающему и провозглашал:
— Стой! И позвольте спросить, откуда и куда изволите ехать?
На это проезжий или отдавал свой письменный вид, или сам шел в караульный дом расписываться.
Затем солдат возвращался с проезжающим и командовал часовому:
— Бом двысь!
Шлагбаум поднимался.
Экипаж проезжал.
Не нужно было задавать вопросов проезжающим на городском извозчике, а также не надо было спрашивать вида у того, кто говорил, что он едет на дачи.
Служба поэтому на заставах была спокойная, потому что никто себя опальным именем не называл и отводить на гауптвахты не приходилось никого.
Спокоен был караул и на Галерной гавани.
Был там, впрочем, один лесок, куда солдаты зимой боялись становиться, уверяя, что там и по ночам выходит нечистая сила.
Сравнительно спокоен был караул в Зимнем дворце, особенно во время высочайшего отсутствия государя императора.
Кормили во дворце удовлетворительно, в помещении было тепло.
На стене дворцовой гауптвахты висели великолепные английские часы, очень старинные. На циферблате их стрелки обозначали час, минуту, секунду, год, фазу луны, месяц и даже затмение солнца.
Часы эти отличались звонким отчетливым ходом, были редкостью мировою и на гауптвахту попали случайно.
Часы стояли прежде в собственном кабинете императора Павла Первого, но государь император, опоздав однажды на вахтпарад, на часы разгневался и отправил их на гауптвахту.
Вскоре после этого государь был задушен.
Дать распоряжение о возвращении часов позабыли, и часы остались на гауптвахте под вечным арестом.
Тяжелые караулы были в Адмиралтействе, в Арсенале, на Сенной площади. Офицеры ночью здесь не раздевались, а только ослабляли шарф. Солдатам же ничего ослаблять не полагалось.
Караулили неизвестно кого и неизвестно что. Один караул стоял у сарая, в котором, по преданию, была заперта паровая машина, приобретенная еще Петром Первым.
Машина эта сдавалась караулом смене под названием «железные вещи».