Двадцать пять, двадцать, пятнадцать, десять. Девять, восемь, семь, шесть минут до начала. Пять минут! Я снял свой бейджик и побежал ко входу. Четыре, три. Слава богу, успела. Я помог ей раздеться. Две, одна. Третий звонок. Все двери в зал одновременно захлопнулись. Наступила полнейшая тишина, слышался только шум раций у охраны. Я взял за руку свою подругу и повёл её к нашей ложе. К моему огромному сожалению, на пути нам встретился охранник, который не знал о моем разрешении. Пришлось убить минут пятнадцать, чтобы объяснить ему все и он перепроверил, можно ли нас пускать в операторскую или нет. Наконец, он от нас отстал, и я воспользовался ключом в «ВИП-ложу». Дверь открылась, и мы оказались прямо напротив сцены, где-то на уровне балконов, где нет освещения, где огорожено стенками. Мы уселись в кресла и попытались вникнуть в упущенный нами сюжет. Я начал внимательно следить за речью и движениями актеров, но… Этому помешала Она. Тихо, нежно она взяла мою ладонь. В ответ я взял её свободную руку. Немного погодя она захватила своими ногами мою левую ногу. Потом аккуратненько положила свою голову на мое плечо. Я растаял. Мне показалось, что на меня упало что-то тяжелое, поднялась температура, стало резко жарко. Я посмотрел на неё и она, будто почувствовала, что я на неё смотрю, и повернулась ко мне лицом. Сощурилась и потерлась своим носом о мою левую щеку. Мне хотелось было что-то ей сказать, но я не смог, лишь чмокнул её в лоб и… Куда-то провалился. Я так просидел почти до конца спектакля. Опомнился, когда она решила немного пошевелиться. А ведь я… Я хотел ей признаться в своих чувствах. Да, вы не ошиблись. Я хотел признаться в любви. Меня пугало одно – мысль, что она отвергнет меня. Кстати, это вам на заметку, дамы. Есть пацаны, которые боятся признаться, что они вас любят. Можете таких осуждать, а можете и нет – это ваша правда. Но причин для такой боязни огромное множество: прошлые отношения, неудачные подкаты. Вы это можете списать на тупость, но кто говорил, что человек, испытывающий к кому-лито глубокую симпатию, становится умнее? Меня пугало то, что меня могут отшить.
Я понимал, что другого “удачного” шанса не будет и срочно нужно идти ва-банк. Я побродил взглядом по потолку, потом им спрыгнул на сцену, набрал в себя воздух, выдохнул и очень тихо и невнятно выдал из себя.
– Я тебя люлю…
– Что? – она как будто не поняла, хотя нет: она точно не поняла.
– Л-люб, – я проглотил что-то, – я л, – что-то ещё попало в рот, – я люблю тебя…
Она посмотрела на меня, потом взглянула на сцену. Там уже никого не было. Резко вскочила и убежала.
Фиаско…
Зря. Зря я это сделал! Идиот! Кто меня потянул за язык? Где мои мозги? А, ну да. В такой момент ещё и мозги. Что теперь будет? Выгонит из дома? Станет реже меня посещать, а может, вообще перестанет? Перестанет со мной гулять? Чёрт…
Сзади кто-то подошел и похлопал меня по спине. Это был охранник.
– Вас просят спуститься за сцену. Директор.
Я вздохнул и вышел из операторского мостика.
Мои ноги стали ватными, потолок начал улетать куда-то вверх, а то, что было впереди, уезжать вдаль. Голова шла кругом. Мне хотелось упасть и не вставать. Всё тело тянуло вниз. Я с трудом дошел до двери, которая вела за кулисы. Тянуть время, да ещё и директора заставлять ждать – идея очень плохая, поэтому я дёрнул ручку двери и…
Меня ждал очень приятный сюрприз. Как только в проёме показалась моя голова, сразу выстрелили хлопушки, посыпалось конфетти и, когда оно рассеялось, передо мной оказался весь театральный коллектив, где в середине был торт и… Она. Счастливая, с сияющими глазами. Они хором крикнули: «С днём ро-жде-нья!», раздались аплодисменты, кто-то начал свистеть, кто-то – улюлюкать или просто улыбаться. А Она подошла ко мне, закинула свои руки за мою голову и поцеловала меня. Она заглянула мне в глаза и сказала:
– Я тоже тебя люблю.
Празднование проходило довольно необычно, но весело. После того как я задул свечи на торте и мы съели эту сладкую гору, ребята: театралы и сотрудники театра – решили устроить поэтический марафон. Я не блистал умением читать стихи, да и красиво рассказывать (может, я настолько скромен). И пользуясь этой причиной, я спрятался вместе со своей возлюбленной где-то в зале, решив послушать профессионалов. Сидел я так с ней довольно долго, мы восхищались каждым прочитанным стихотворением или отрывком поэмы. Я выдал себя, когда начал аплодировать после прочитанного одной актрисой «Письма Татьяны». Все, кто был на сцене и на первых рядах, зашевелились и стали просить меня выйти и что-нибудь рассказать.