Только на опустевшей привокзальной площади Дундич обратил внимание на необычно ярко-оранжевую стену. Он повернул голову на восток, и на его лицо, усталое, осунувшееся от бессонной ночи, ласково прыгнул зайчик январского восхода.
Боярыня Морозова
Каких только необычных внешне, экзотических даже фигур не встречалось на революционных фронтах гражданской воины! Дисциплина в Красной Армии строилась на ходу. И единой формой не все части были обеспечены. Донашивались запасы одежды, сохранившиеся от старой армии. Наряду с этим среди командного состава были приняты френчи западных образцов, в кавалерии — рейтузы (чакчиры) и венгерки.
Весной восемнадцатого года приказом наркомвоендела была учреждена комиссия по выработке формы обмундирования, даже объявлен открытый конкурс. В нем участвовали такие видные художники, как Васнецов и Кустодиев. В январе девятнадцатого получил одобрение головной убор — шлем «богатырка». Первыми его надели иваново-вознесенцы, вступившие в отряд Михаила Васильевича Фрунзе, и шлем перекрестили во фрунзевку. Значительно позже он стал называться буденовкой.
Ровно через год после создания комиссии были установлены первые образцы новой формы одежды: пехотные и кавалерийские шинели, называемые кафтанами, из сукна защитного цвета, летняя рубаха, петлицы и кожаные лапти. Кафтаны и рубахи имели на груди по три застежки в виде хлястиков-планок из цветного сукна, различавшегося, как и петлицы, по роду войск, бойцы называли их «разговорами».
Однако вплоть до конца гражданской войны, как свидетельствуют новейшие справочники, «большая часть личного состава Красной Армии донашивала форму одежды старой армии». Значит, бывали и всякие исключения.
…После взятия Ростова наутро был назначен смотр частей. На рассвете отделенный Иван Середа поднял на ноги своих бойцов. Стали они коней чистить, амуницию в порядок приводить, карабины проверять. Одним словом, честь по чести готовиться к параду. Пришло время строиться, хватился отделенный — матроса нет, того, которого он сам на поруки взял. Случилось это так.
В бою под Новочеркасском эскадрой долго не мог прорвать линию обороны белых. Только конники приблизятся к окопам на пятьсот — шестьсот метров, как оттуда начинает бить пулемет. Несколько раз захлебывалась атака. Наконец, красные решили спешиться и по-пластунски подобраться к белякам.
И когда Иван Середа, богатырского сложения и такой же силы казак, подполз к брустверу, то увидел в длинном глубоком окопе лишь двоих убитых да возле пулемета то ли уснувшего, то ли мертвого матроса. Под большую голову матрос подложил руку. Услышав шорох, он быстро поднял усталое серое лицо, и пальцы его судорожно сжали рукоятку. Не помнит Иван Середа, как поднялся над пулеметчиком, как занес над ним приклад, опомнился, только когда оказался сбитым с ног. Так это было неожиданно и обидно для него, что от злости он зубами заскрежетал, будто гвозди грыз. Его, первого полкового силача, гнувшего подковы, как озерные камыши, свалили с ног. И кто? Какой-то матрос в черном бушлате. Рванулся Середа к своему врагу, ухватил его за вытянутую руку и бросил через себя. Вылетел матрос за бруствер, кинулся бежать. Видит, а кругом поднялись красные солдаты. Понял он, что не уйти ему живым, и сам прыгнул на Середу.
Долго бились они. То один, то другой оказывался на земле. И все-таки Иван пересилил. Подмял под себя, так схватил за глотку, что в матросовых глазах небо из голубого превратилось в серое, блеклое, воздух, хотя его вокруг океан, перестал поступать в легкие. Понял матрос — красный боец убивает его в честном рукопашном бою. И жалко ему стало расставаться с белым светом. Из последних сил сдавил он руку Середы и выдохнул:
— Не убивай! Пощади!
И все вокруг Ивана загалдели:
— Пощади его, Иван! Не убивай матроса!
Отпустил его Середа. Приподнялся матрос, привалился широкой спиной к стенке окопа, вытер рукавом капли пота с лица и притих.
Хотели того матроса вместе с другими пленниками отправить в тыл, но он попросил взять его к себе в отделение. Пообещал верой и правдой служить Красной Армии.
— Обманули меня мамонтовцы, — сказал он Ивану, — будто вы пленных не берете. Вот я и дрался до последнего дыхания. А теперь вижу что все это баланда.
Поверил ему красный боец и пошел с ним в штаб полка. Идут они по улице, разговаривают о жизни.
— Ты из помещиков или буржуев? — решил уточнить Иван, почему матрос дрался до последнего. Хотелось узнать, что защищал его пленник: свой завод, свой табун, свою землю?