Выбрать главу

Через несколько минут разведчики поднесли мешки динамита, подрыли мерзлую землю под рельсами, протянули бикфордов шнур. Все это замаскировали снегом.

Не успели закончить работу, как в будке зазвенел телефон.

Сначала звонки раздавались длинные и размеренные но через несколько секунд они стали короткие, раздраженные.

— Дундич, скорее! — позвал Казаков.

Дундич вбежал в сторожку, снял трубку.

— Вы что там, спите? — раздался сердитый бас на другом конце провода. — Доложите обстановку на участке.

— Кто его спрашивает? — спокойно ответил Дундич, чтобы выиграть время.

— Начальник караула, поручик Нуждин. Кто у аппарата? Рядовой Смирнов?

— Нет, — ответил Дундич. — Сейчас позову. — Он подозвал Казакова, сказал, чтобы тот назвался Смирновым и вел переговоры с поручиком.

Казаков согласно кивнул, улыбнулся и приложил черную трубку к уху.

— Рядовой Смирнов слушает, господин поручик… Выходил по нужде, — бодро ответил он. — Это говорил с вами железнодорожный мастер. — Казаков озорно глянул на Дундича. — Обстановка нормальная, господин поручик… За свой участок ручаюсь головой… Слушаюсь, господин поручик.

Казаков торопливо бросил трубку на рычаг и сказал:

— Беляк говорит, что поезд приближается к мосту, идет очень осторожно. Но если у меня на участке все в порядке, он прибавит скорость. Минут через десять будет здесь.

— Быстрее, — нетерпеливо распахнул дверь Дундич — беги к Шпитальному, передай, чтоб шли обратно. Други, — обратился командир к бойцам, которые, закончив работу, ждали его команду. — Все в лес. Тут будем мы с Ваней и Казачком. После взрыва стреляйте по окнам и дверям.

Вернувшихся в сопровождении Казакова и Шпитального солдата и путевого обходчика связали. Взяв у путейца фонарь, Дундич поставил его у своих ног. Когда железнодорожника вталкивали в дом, он крикнул:

— Глядите не поверните красным светом, пропадет весь ваш спектакль!

— Учи ученого, — весело сказал Казаков, запирая за ним дверь.

Они со Шпитальным побежали за переезд и метрах в трехстах от сторожки залегли в снегу на отколе, а Дундич, переложив наган в карман полушубка, взял фонарь и оглядел его со всех сторон.

Где-то далеко темное небо прорезалось несколькими светлыми точками. Дундич повернул к ним зеленое стекло своего фонаря, и тут же, словно его заметили с паровоза, раздался гудок. Дундич поднял фонарь и махнул им из стороны в сторону. Тусклые огни становились все светлее, а гул тяжелых колес все сильнее сотрясал железнодорожное полотно. Поезд шел, набирая скорость. Вот на подножке первого вагона мелькнул зеленый огонек проводника, и Дундич качнул своим фонарем.

Гремя колесами и бросая в лицо Дундича снежную колючую пыль, поезд промчался мимо поста обходчика, и не успел еще растаять во тьме красный огонек последнего вагона, как впереди раздался взрыв. Объятые пламенем паровоз и первые вагоны будто игрушечные закувыркались по крутой насыпи. Дундич видел, как из последних вагонов выпрыгивали люди и бежали к лесу.

Иван Антонович бросил фонарь и с наганом в руках помчался к месту крушения. Столкнувшись с первым бегущим, Дундич спросил, где вагон его превосходительства.

— Шестой, — озираясь, ответил встречный. — Только его превосходительства там нет.

— Как — нет?

— Он еще утром выехал в неизвестном направлении. В будке есть телефон? — спросил белогвардеец и, махнув рукой на остолбеневшего Дундича, побежал к сторожке.

Дундич кубарем скатился с откоса и в этой кутерьме едва отыскал своих помощников.

— Генерала нет. Рисковать не будем… Давай отходить.

Когда красные разведчики были далеко от догорающего состава, Дундич удовлетворенно сказал:

— Хорошую мы им пробку забили. День будут вынимать, не вынут. Они день будут стоять, мы день будем идти вперед. Красота!

«Гром победы»

Гарнизон станции ждал красных со стороны Воронежа, а командарм Буденный принял решение перейти ледяную мелководную речку Олым, миновать село Алисово и напасть на станцию с запада.

Впереди армии, как всегда, шла конная разведка во главе с Дундичем. Появление красных на станции Суковкино было как снег в июле. Немногочисленный гарнизон даже не проснулся. А его начальник, молодой штабс-капитан, выругал Дундича, когда тот попытался разбудить его.

В это время к Дундичу подлежал встревоженный Казаков. Таким Иван Антонович редко видел своего боевого помощника. «Неужели мы попали в ловушку?» — обожгла догадка.

— Что случилось, дорогой Казачок? — внешне безучастно спросил он, приближаясь к окну, надеясь что-то разглядеть на перроне.