Дорога была изрыта воронками от бомб. Приходилось сбавлять скорость и объезжать ямы. Выруливая машину на ровную дорогу, Андреев ни с того, ни с сего вдруг спросил:
— Про Кольский полуостров слышал?
— Нет.
— И про Мурманск, значит, не знаешь?
— Про Мурманск нам в школе рассказывали. Там залив зимой не замерзает и тюлени на льдинах плавают, правда?
— Правда! В таком случае считай, что мы с тобой земляки, договорились?
— Ага.
В разговоре километры летели быстро. Они говорили весело, непринужденно, будто забыв о войне.
Внезапно машину тряхнуло и повело в сторону. Андреев нажал на тормоза. Юра едва не ударился в лобовое стекло.
— А, черт, прозевали выбоину! — в сердцах выругался Андреев. — Неужели передний скат не выдержал?
Он вылез из кабины. Следом за ним спрыгнул на дорогу и Юра. Андреев присел у переднего ската и с огорчением слушал, как со свистом выходил воздух.
— Придется одно заднее колесо на передок перебросить. Запаску не успел сделать, за лекарствами торопили. Ее в двух местах на передовой пробило. Тащи, земляк, инструмент из-под сиденья. Менять будем.
Юра достал ключи.
— А домкрат где? Мать честная! Я ж его Сидоренко дал, а он на передовую укатил. Будем ждать проходящую, другого выбора нет.
Андреев не спеша начал сворачивать цигарку.
— А проходящая скоро будет? — спросил Юра.
— Да как тебе сказать, — Андреев затянулся дымом. — Смотри влево и вправо, завидишь над дорогой пыль, вот тебе и проходящая, сообразил?
Юра кивнул головой и стал внимательно смотреть в обе стороны. Минут через десять увидел приближающиеся клубы пыли:
— Смотрите, смотрите, проходящая, и не одна!
Андреев глянул на дорогу, жадно курнул несколько раз и, далеко отбрасывая окурок, приподнялся с земли.
— Везучий ты, Юра, я покурить толком не успел, а ты уже увидел. Никак тягачи пушки тянут.
Звук мощных моторов нарастал. Уже хорошо были видны зачехленные орудия, в кузовах сидели артиллеристы. Андреев поднял руку. Передний тягач остановился, за ними остальные. В окно кабины выглянул кудрявый, усыпанный веснушками сержант:
— Что, браток, мотор заклинило? Извини, запасных не возим.
— Мне бы, товарищ сержант, домкратик минут на пять. Заднее колесо на передок перебросить. Я мигом, дело привычное.
— Не могу, друг, задерживаться. К эшелону опаздываем.
— А вы эшелоном в какую сторону? Может, нам по пути?
— Не о том спрашиваешь. В такое время родной маме не все говорят, понял? Ну, будь здоров!
— Я ж не ради любопытства. Ради мальца. Может, по пути, взяли бы.
Андреев не видел, как сбоку подошел капитан.
— Понимаете, парнишка недавно через линию фронта перешел, мать потерял. Так ему к родне добраться надо.
— И далеко ему? — спросил капитан.
Андреев оглянулся на голос, увидел офицера, вытянулся и, отдавая честь, ответил с готовностью:
— В Щорс, товарищ капитан. От Чернигова совсем рядом.
Капитан внимательно посмотрел на Юру, решая, правду ли говорит ефрейтор, или так, чтобы только взяли. Юра выдержал взгляд и повернулся к Андрееву:
— Не надо просить. Других подождем. Все равно кто-нибудь поможет домкратом.
— Ну, вот что, мальчик с пальчик… Полезай в кузов, живо!
Не зная, как ему поступить, Юра глянул на Андреева. Тот кивнул головой и заторопился передать пакет с продуктами. Артиллеристы сдвинулись, освободили Юре место.
— А вы все-таки куда, товарищ капитан?
— За кудыкины горы. Слыхал про такие места? Нет? Тогда не задавай лишних вопросов. По пути нам, ясно? Потому и берем. Остальное — военная тайна, понял? — Усаживаясь рядом с водителем, посоветовал: — Следом вторая колонна идет. Там аварийка имеется. Обратишься к лейтенанту Перевалову, скажешь, что капитан Васильев приказал помочь. Будь здоров!
Взревели моторы. Колонна двинулась дальше. Встречный ветер взъерошил мальчишеский чуб. Юра долго оглядывался и смотрел на одинокую фигуру Андреева, оставшегося на дороге.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
В середине августа Юра с попутным воинским эшелоном прибыл в город Щорс.
Дом и улицу разыскал сразу.
Когда подходил к небольшому белому домику с зеленым палисадником, заволновался — как его примут и примут ли вообще.
На крылечке сидела худенькая девочка лет двенадцати. Она теребила тонкими пальцами короткие косички и о чем-то сосредоточенно думала. Глаза были грустные, заплаканные.
Наверное, Оля, дочь дяди Вани, решил Юра. И потянул на себя калитку. Скрипнули петли. Девочка от неожиданности вздрогнула, увидела незнакомого мальчика, вскочила и вдруг громко закричала в открытое окно: