Миша задумался.
— Сам себя спрашиваю, а заслужил ли я право быть делегатом на этом съезде? Ведь есть же люди, которые лучше меня работают. Не хочу думать, что меня избрали по ошибке или по чьему-то настоянию…
— Нет, дорогой Михаил Егорович, ошибки нет. Ты заслужил это право, и пусть совесть не мучает тебя. Я говорю правду, можешь мне верить.
Миша облегченно вздохнул. Разве мог он предполагать, что его скоро представят к званию Героя Социалистического Труда, а его первая целинная палатка будет установлена в Центральном музее Революции СССР.
…Москва торжественно встречала делегатов XXII съезда КПСС. Всюду музыка, цветы, улыбки.
В один из дней делегатов съезда приветствуют пионеры. Они заполняют проходы, балконы, сцену. Звучат приветственные слова. В руках пионеров яркие красные галстуки. Их повязывают делегатам съезда.
К Юрию Георгиевичу подбегает маленькая, сияющая радостью пионерка. Он наклоняет к ней голову. Он не может оторвать глаз от красного галстука. Он взволнован. Девочка старательно повязывает ему галстук и вдруг вздрагивает. Вздрагивает от слез. На ее руках — его слезы.
Она с удивлением смотрит на молодого поседевшего человека. Что с ним? Почему он улыбается и плачет?
Она слышит его голос:
— Спасибо! Спасибо, родная, за пионерский галстук, за мою боль, за мою мечту!
Под сводами Дворца гремит оркестр.
Юрий Георгиевич поднимает ее на руки. Сверкающий зал плывет перед глазами.
И он крепко прижимает к себе эту маленькую растерявшуюся девочку.
Нет, не может, не имеет права существовать на земле жизнь без счастья, без радости человеческой!
А счастье — оно там, где жизнь, славные дела, добрая память людей…
К ЧИТАТЕЛЯМ
Меня, участника гражданской и Великой Отечественной очень взволновала своей увлекательной правдивостью «Повесть о красном галстуке».
Она оживила события военных лет. Вспоминая то время, невольно поражаешься небывалому массовому героизму советского народа в годы фашистского нашествия.
Сколько было таких мальчиков, как Юра Подтыкайлов, у которых война отняла дом, родных, и они приходили к нам в армию, чтобы отомстить фашистам за все. Сколько было в них смелости, взрослого умения и выдержки в борьбе с коварным врагом!
Когда я проводил Юру к бабушке в Богучар, наши дороги надолго разошлись. И встретились, только через двадцать лет после Великой Победы.
За это время Юра окончил институт, был секретарем Рязанского обкома комсомола, работал в аппарате ЦК ВЛКСМ, стал секретарем Целиноградского обкома партии.
Мы встретились. Слезы радости не смущали нас. Мы плакали, обнимая друг друга, и были счастливы, что увиделись снова.
Тяжелое ранение давало себя знать. Меня положили в госпиталь, и Юра, мой дорогой Юра часто приезжал ко мне, привозил подарки.
Товарищи говорили, какой у меня хороший и внимательный сын. А когда узнали, что он фронтовой сын, то удивлению и расспросам не было конца…
Для меня ничего нет дороже, чем настоящая фронтовая верность и дружба.
Она закалена порохом, проверена жизнью!
Генерал-майор С. И. ЧЕРНЫХ
