Обожаю телеведущих и моделей из рекламы. Они с такой заботой и женственностью пытаются всучить тебе государственную пропаганду и бесполезные в быту устройства — аж на душе приятно. И чувствуешь будто ты кому-то действительно нужен в этом мире.
Вдруг зазвонил телефон.
— Э-хей, брат, как жизнь?
— Ты кто? — я не понял с кем говорю.
— Это же я, Змей! Мы с тобой служили в Ленинграде, забыл?
Одноглазый Змей из отряда «Черный Гром», конечно!
— Так вот, Майк, я теперь в Кливленде, и мы с Мэлоуном… занимаемся машинами… и…
— Машинами? Во что ты хочешь меня впутать, Змей? Говори прямо!
— Я просто хотел узнать нужна ли тебе работа, только и всего, брат!
— Не хочу даже знать о таких делах. Помня наше с тобой прошлое, я не стану звонить в полицию! До свидания!
Я положил трубку и почувствовал досаду. Мне ведь нечем было ответить Змею. Он предлагал хоть что-то, тогда как у меня не было ничего.
Телевизор всё шумел, но вокруг так и оставалась скука и пустота. Пускай этот ехидный ублюдок что-нибудь мне скажет! Я набрал его номер.
— Здравствуйте, вы только что позвонили в администрацию Белого дома.
— Э-э-эм… я тот парень который спас задницу Пре… мистеру Президенту.
— Простите, что?
— Лейтенант Майкл Хартли. База «Капустин Яр». Орбитальный лазер…
— Соединяю.
На другом конце провода закашлял знакомый мужской голос.
— Мистер Хартли, я рад вас слышать! Свободный мир очень ценит то, что вы сделали для него… и ещё больше ценит то что вы сделали для меня! Страна гордится вами! Вы получили награду и щедрое вознаграждение… Другими словами, меня не интересуют твои сраные проблемы, Майк. Нужна работа? Не складывается личная жизнь? Обратись в грёбаный совет ветеранов или сходи исповедайся. Больше не звони сюда.
Достойный ответ достойного человека.
Я снова ткнул пальцем в ряд лазердисков, но уже в определённое место. «Заботливая медсестра-4». Диск отправился в проигрыватель.
— Где у вас болит, мистер?
— Сейчас покажу… — сказал я телеэкрану и расстегнул штаны.
***
Меня разбудил оцифрованный женский голос.
— Ну что, Орлан, чистишь свои пёрышки? Хи-хи.
Линда, чёрт. Я забыл вернуть рацию.
— Ты же компьютер, тебе разве не всё равно? — говорил я с недовольством.
— Скажем так… Одна из моих программ состоит в том, чтобы следить за состоянием воинов запаса. Русские, знаешь ли, день и ночь трудятся в своих подземных заводах, кто знает, что ещё они замышляют.
— Ну, э-эм… Как твои дела? Как работа? Как дети? Ах, да, я забыл, что разговариваю с грёбаной бездушной машиной, которая за всеми следит в нашей стране!
— Хе-хе, и ты же сам понимаешь, что машину нельзя обидеть!
— Да, чёрт побери… Как мне быть, Линда? Может, накопаешь что-нибудь в коде своей программы?
— У тебя есть деньги! Сходи в люди, в центр! Позови соседей!
— Соседи это плохая затея… У них забор ещё выше чем мой, а турели стреляют уже не свинцом как моя Сибил, а плазмой. Я помню времена, в детстве, когда отец ходил к соседу пить пиво по вечерам, но всё это давно в прошлом. Теперь улицы опасны. Да и центр… мне одеть-то нечего.
— А твоя форма?
Я открыл шкаф для одежды. На вешалке висел один единственный костюм — парадная форма. Она была в полном порядке, потому что в последний раз к ней прикасалась Сибил: тщательно выстирала, погладила и начистила все награды до блеска.
В кителе я выглядел подтянутым… и старомодным. Даже будто понравился самому себе.
— Отлично выглядишь, Орлан! — сказала Линда.
— Эй! Как ты можешь видеть? — я испугался.
— Ты же помнишь, что системы наблюдения в домах надо ставить на учёт в полицию? Ладно, не будем об этом… Отправляйся в центр.
На улице, как всегда, было пусто. Вдоль высоченных заборов по асфальту летели газеты, которые и так давно никто не читает. Я вдруг вспомнил, что в это время наружу вылезают психи из канализации. И я услышал стук топора о бетон.
Он встал передо мной и глядел на меня пустыми глазами. Наверное, принял за своего. В небе пролетел гиперзвуковой Боинг и псих махнул топором вслед самолёту, выражая своё недовольство цивилизацией. Он тут же побежал обратно и скрылся во тьме.
Между рядами стихийных построек Старого Лос-Анджелеса проглядывали неоновые огни небоскрёбов Нео-Анахайма. В скоростном вагоне метро эти огни за окном превратились в длинные шлейфы.
Через блокпосты Нео-Анахайма пропускали ветеранов Третьей Мировой. В город не пускали тех, кто не сражался за Американскую Мечту. Поэтому мне было непривычно от того что вокруг нет бродяг, греющих руки над горящими бочками, психов и всяких идиотов, которые разрушают себе мозги видеоиграми в аркадных залах. Здесь же, на бесконечных этажах торгового центра, приличные и безликие люди ходили вдоль магазинов дорогой одежды и электроники, кислородных баров… Кислородный бар — я не бывал в хорошем ресторане со времён свадьбы с Сибил. Стоит попробовать.