- Вы знали этого человека? - спросил следователь холоднокровно. Тогда я заревела.
- Да, не только знала, я любила этого человека больше всего на этом свете! - сказала я.
Тут неожиданно "брык!", открылись Ваши глаза без зрачков, потом Вы схватили за горло хирурга и откусили ему руку. Хлынула кровь, и хирург закричал от страха и боли. Мы тоже. Хирург лежит на земле, трясется всем телом, корчится. А мы со следователем стоим, как околдованные. Тогда Вы решили отведать мясо следователя, и набросившись на него, впились своими зубами в его шею и начали есть его плоть в сыром виде. Хорошо, что появился участковый Шгабуддинов. Он открыл огонь из своего пистолета "Маузер" и превратил Вашу голову в решето, опустошив всю обойму. Но, Вы всё шагали, харкая кровью, чтобы полакомиться плотью Шгабуддинова. Шгабуддинов бросил свой пистолет, у которого кончились патроны и побежал. Тут хирург и следователь тоже превратились в ходячие трупы и стали шагать в нашу сторону. Милиционер Шгабуддинов от страха бежал, шурша своими мокрыми брюками. Тут я тоже закричала и проснулась. После этого кошмарного сна мне сказали, что Вы действительно ушли из жизни, то есть Вас убили Ваши братья по болезни в психиатрической больнице, где вы лечились от алкогольной зависимости. Теперь Вы живете на небесах беззаботной жизнью, небось, летаете в просторах небо и когда устаёте, спите наверно, на мягких облаках как младенец. После вашей смерти моя душа осиротела, жизнь моя превратилась в пустоту. Потом заболела. Появилась у меня Зоб. Глаза мои которые вы любили стали выпуклыми как у обезяны Лемура и яблоки моих глаз торчали из глазниц словно гусиные яйца. Иногда я задыхалась от нехватки кислорода и радовалась, мол, я тоже улечу к вам и мы с вами как по-прежнему будем вместе на небесах. Будем свободно летать по просторам необъятных небес без визы, без паспорта, с утра до вечера вдвоем и будем спать в мягких облаках, занимаемся любовью до восхода солнца. Но, не тут то было. Однажды проклятый тракторист принес медикамент который называется "Мизхаппарамитцин" в большом термосе. Я выпила этот жидкость и на тебя. Мой Зоб увеличился до невероятного размера. Тракторист несчастный издевается, говорить, мол, теперь мы можем поехать куда-нибудь в кемпинг на моем тракторе по марке "Т 28 Х4" и твой Зоб будет служить нам палаткой. Сволочь... - бродила жена тракториста Галлаева потом она тоже умолкла. Юлдашвой только собирался вытащить свой огромный, дырявый носовой платок сотканный из собачей шкуры из кармана свои ватные шорты, для того чтобы плакать, тут прозвучал приказ Курумбоя.
-Этот народ никогда не проснется! Я твердо убедился в этом, товарищи! Этот народ умеет только бредить и трепать языком. Пошли домой спать! - сказал он. Мы покинули дом тракториста Галлаева и вышли на улицу. Там, на улице Мамадияр продолжал бить в баклуши в надежде разбудить народ.
- Остановите процесс, красный звонарь Мамадияренко! - приказал Курумбой. Мамадияр остановился, и наши колокола умолкли. После этого мы направились в свинарник, где находился штаб канцелярия нашей партии. Народ тоже, зевая, пошел спать.
- Спокойной ночи, народ мой, угнетенный! - сказал Курумбой, закуривая свою трубку, набитый заваркой индийкого чая.
Вот, такие дела, Сайитмират-ака.
Ладно, до новых встреч в следующих письмах.
С уважением, живой будильник Мизхаппар.
24 сентября, 2009 года.
11 часов, 20 минут ночи.
Колхоз Чапаев.
Двадцать восьмое письмо Мизхаппара
Я поехал в клуб вместе с Курумбоям в качестве телохранителя. Мамадияр стал его доверенным лицом и срочно подготовил документы. Юлдашвой уволок служебный транспорт, то есть, телегу Курумбоя, и мы, сев на неё, поехали на встречу, где Курумбой должен был встретиться с избирателями. Встреча должен был проходить в колхозном клубе. Когда мы приехали в клуб, там не было даже прохода. Я вытащил из кармана своих ватных шорт зеленый берет и надел его на голову. Потом военным кличем открыл живой коридор для нашего вождя. Через этот коридор Курумбой и остальные мои друзья поднялись на сцену. Встречу вел мой отчим, и он первым делом просил у присутствующих, чтобы они встали из своих мест и хранили минуту молчания в честь усопшей жены Курумбоя. Таким образом, мы почтили память резиновой жены нашего каминдона. Потом дали вступительное слово Мамадияру, и он прочитал доклад о жизни и деятельности Курумбоя. Соперником оказался Дурмейл Эъвогар, и его доверенное лицо тоже выступил с докладом. Затем началась борьба за депутатский мандат между Курумбоям и Дурмейилом Эъвогаром. Кандидаты в депутаты начали давать обещания. Дурмейл Эъвогар сказал, что он будет бороться за свободословие. Обещал, что он обеспечит колхозников и колхозниц компьютерами и научить их как писать информацию и отправлять её туда, куда следует. По его словам, свободная пресса это и есть золотой ключ демократии. Если будут у нас независимые газеты, то там каждый день будут печататься статьи, разоблачающие хищение народного добра со стороны коррумпированных чиновников. Если коррупционеры будут бояться прессы, то они обязательно прекратят расхищение народных денег. В результате чего выздоровеет экономики страны.
Курумбой сделал ставку на женщин и кратко ознакомил избирателей со своей программой, которая защитит права женщин в обществе. Услышав слова Курумбоя, одна женщина не смогла сдержаться и подняв руку попросила, чтобы ей тоже предоставили слово. Мой отчим дал ей деревянный микрофон, и она с волнением начала говорить:
- Слава богу, нашлись люди, которые будут защищать наши интересы! В нашем селе нет света, нет газа и водопровода тоже! Улицы незаасфалтированные! Пойдет небольшой дождь, и улицы превратятся в болото, через которое мы проходим на шестах и ходим в поле собирать хлопок! Пенсию не можем получить во время, так как кассир, сволочь, оказывается, отдаёт наши деньги мясникам а мясники на эти деньги покупают быков и баранов! Потом, зарезав их, продают. Потом снова покупают! Таким образом, они в течение 3 - 4 месяцев пускают эти деньги в оборот. После этого они отдают наши деньги обратно кассиру. Кассир, тоже получив свою долю от навара, выдаёт нам пенсии! Может, вы не поверите, товарищи кандидаты! Чтобы получить пенсию, мы записываемся в очередь и ждём прихода кассира с утра до вечера, иногда с вечера до утра, запасаясь хлебом и чаям в термосе... А чего вы смеётесь? Вам смешно, да?! А нам не до смеха! Вот уже три года не можем получить свои деньги, заработанные честным трудом, которые должно было платить нам государство за шелковой кокон. Тут я должна выдать замуж свою дочку, которой скоро исполнится сорок лет! Старшему сыну скоро стукнет пятдесят! До сих пор не могу его женить! А как его женить?! На какие шиши?! Производство шелкового кокона требует адского труда! Иногда жертв! Сами знаете, шелковые черви, которые производят шелковые нитки, едят только листьев тутового дерева! А тутовое дерево год за годом исчезает как редкий вид деревьев, занесенные в красную книгу! Поэтому каждый год из-за нехватки тутовых деревьев возникает ссора между людьми, которые кормят шелковистых червей в своих домах. Иногда эти ссоры превращаются в поножовщину или потопоровщину. Яркий пример этому - мой муж, царство ему небесное! Он сражался за тутовое дерево, с нашим соседом, защищая интересы нашей семьи, и тот, придурок, нанёс моему мужу удар топором по голове. Я умоляла мужа, чтобы он пошел к доктору. Но он не послушался меня. Вместо этого, на рану, из которой виднелся его кровавый мозг, высыпал сажу от котла и перевязывал портянкой. Однажды в сельский магазин привезли растительное масло и люди бросились, чтобы не остаться без масло. Тут мой муж погиб в давке. Что поделаешь, видимо, судьба. Вот теперь живу с другим мужчиной. Хотя он много употребляет спиртного и гоняется за мной с острым ножом в руке, чтобы убить меня, ничего - можно терпеть. А вы знаете, за что он гоняется за мной с ножом в руках? Видите ли, я вот ничего себе бабёнка, то есть привлекательная, а он ревнует. Однажды он разошёлся, заорал на меня. Ты, говорит, почему смотришь на летчика вон того самолета?! Глаза, говорит, выколю. А самолет тот летел на высоте 5 километров вдалеке от нас. Он бросился на меня с косой в руках, и я еле сбежала со своей дочкой в одной нежной ночнушке с кружевами босиком. Старший сын и старшая дочь тоже убежали. Была суровая зима, трещал мороз. Бегу я по тридцатисантиметровому снегу, прижимая к груди маленькую дочь. Хорошо, что муж поскользнулся и упал в канаву, и мы скрылись за кустами. В тот день мы с дочкой шли по холодной и безлюдной улице, пока мой муж не заснул. От страха я даже не простудилась. В прошлом году мой старший сын чуть не остался под завалами глиняных стен. В тот день земля загудела. Сын, которого я должна женить, был дома, а я стояла во дворе с дочерьми.