Эвин слегка отодвинулся, пожал плечами.
— Ничего странного… Самая подходящая одежонка. Тут все так одеваются. Так отправляли письма?
Рыба, что таяла во рту, требовала хотя бы вежливости по отношению к человеку, который дал ему ее.
— Я — нет.
— А монах? Может быть, встретили кого дорогой, кто письма от него мог в Гэйль передать?
— Монах?…
Шумон покопался в памяти, вспоминая пройденный путь. Нет, монах все время оставался на глазах.
— Нет и он тоже… Да и как? Птиц-то у нас не было…. А встречать многих повстречали. Банду Хамады, например, встретили, Брат Така одного Божьего помощника встретил, и одного Дьяволова пособника… Не-е-е-ет. Скучно не было.
Эвин довольно улыбнулся, утвердившись в своей правоте.
— Так я и знал.
— Что ты знал? — оторвался Шумон от сочащейся жиром рыбы.
Эвин задумался, не рассказать ли бывшему Императорскому библиотекарю о том, как и почему сюда попал, но решил промолчать.
— Не скажу. Это секрет Императора.
— Какие еще секреты? Все секреты там, — он махнул рукой в сторону Города. — Ты там был?
Эвин посмотрел на Шумоновы сапоги, заляпанные тиной и грязью.
— Похоже, что и ты там был. Посмотрел на них?
— Посмотрел, — кивнул Шумон.
— Ну и кто они, по-твоему?
Эвин для себя уже знал ответ на вопрос и теперь ждал ответа от человека, чей ум признавал сам Император. Шумон посмотрел на него так, словно другого ответа и быть не могло.
— Люди, конечно.
— Люди?
— Наверняка не демоны… Хлеба нет больше?
Эвин покачал головой.
— Я тоже так думаю…. Только вот неизвестно, что лучше. Может то, что они люди, оно и страшнее. Люди с тобой такое сделают, до чего и демоны не додумаются.
— Второй монах, прямо… — пробормотал Шумон. Он взял в руки солому и начал оттирать руки.
— Почему второй? — спросил Эвин.
Солома сыпалась меж пальцев. Шумон подхватил еще пригоршню… Под мягким светло-коричневым ворохом высушенной травы пальцы наткнулись на мягкую шкуру. Он поднял ее, встряхнул.
— Да был тут один до тебя хороший человек. Те же мысли его мучили. «Кругом враги… Жди удара в спину…Каждый сам за себя…»
В голосе Шумона было столько пренебрежения слабоумием неведомого монаха, что Эвин не решился открыто возразить.
— Может быть, он не так уж и не прав?
Шумон пожал плечами. Шкура оказалась большой, покрытой со всех сторон шерстью. Видно кто-то из лучников тайком убил зверя и припрятал шкуру подальше от чужих глаз, чтоб хорошенько выделать ее в городе, после возвращения. Шумон улыбнулся. Это был настоящий подарок Судьбы.
— Ты-то сам, что о них думаешь? — повторил вопрос Эвин. — Что Императору от них ждать?
Опустил шкуру на доски, уселся.
— Спроси чего-нибудь полегче… Для меня другое важно — раз это люди, то, значит, с ними можно договориться.
Эвин погладил рукой рукав своей странной одежды. То, о чем он подумал, не отразилось на его лице.
— Иногда договориться можно только с позиции силы…
Шумон не стал возражать.
— Что ж. Это тоже договор. Мы забыли, что в мире может быть кто-то сильнее нас…
— А они сильнее? — спокойно спросил Эвин.
— Вот это и нужно понять… В чем наверняка уверен — они больше знают, раз могут делать то, что не можем мы. И они не отсюда…
— Ну, это-то понятно…
— Понятно? И что дальше делать с твоим «понятно»?
Эвин молчал, думая, как ему следует поступить.
— А дальше надо будет возвращаться в Эмиргергер.
Шумон никак не ждал такого ответа. Он удивился и даже не пытался скрыть своего удивления.
— Эмиргергер? Ты все уже знаешь? Все понял? Во всем разобрался?
В голосе его было даже не недоверие, а скорее презрение к человеку, добровольно — из страха или еще чего-нибудь подобного, отказывающегося от самого интересного, что может быть в этом мире — от тайны. Эвин не обиделся и уклончиво ответил:
— Я выяснил то, за чем меня послал сюда мой Император.
— И что же ты ему скажешь? — прищурился Шумон.
— Скажу, что тут обосновались его враги. Что они укрепляются, что их пока немного…
— А сколько их? — спросил Шумон, явно намереваясь подколоть Императорского шпиона.
— Тридцать шесть человек, — тут же серьезно ответил Эвин, хотя не мог не почувствовать подначки. — Половина женщин. Так что воинов тут не много. Пока, во всяком случае.
— Этого немного хватило, чтоб построить Стену… — напомнил Шумон.
— Не только Стену, — поправил его Эвин, уже как знаток предмета. — Они строят свое поселение с помощью колдовства или чего-то очень похожего на него. Они могут летать… Если не поспешить, то их злоба и зависть…
Шумон не сдержал усмешки и даже рассмеялся над словами Императорского шпиона.
— Люди, познавшие Божественную тайну полета и сумевшие построить такую Стену, умны. А значит, не могут не быть благородными… Да и нет там никакого колдовства.
— А если ты ошибаешься? — спокойно спросил Эвин. — Несколько дней назад я видел двоих из этой компании…
Шумон отложил шкуру и уставился на Эвина.
— Видел, видел, — подтвердил он. — Они расхаживают по окрестностям и уже есть предатели из благородного дворянства, которые снюхались с ними, в желании обрести права им неположенные. Мало того я даже знаю, откуда они пришли…
Шумон наклонился к нему, стараясь не упустить ни одного слова.
— Откуда?
Эвин уже набрал в грудь воздух, чтобы ответить, но сдержался.
— Не спрашивай. Это — секрет Императора.
Шумон разочарованно поморщился и Эвин Лоэр поспешил добавить:
— Они такое сотворили с замком Керрольд и Остой, что…
— Да я о другом. Откуда знаешь? Кто сказал?
У Эвина был большой соблазн рассказать о Всезнающем, которого библиотекарь знал лично, но он сдержался.
— Сами и сказали… Был я свидетелем одного разговора…
Он тяжело вздохнул, слова сами просились на язык, но… Нельзя! Нельзя!! Нельзя!!!
— Завтра мы будем говорить с Мовсием. Я расскажу о том, что видел сам, а ты— о том, что видел вместе с монахом. Если он захочет, то посвятит тебя в свои тайны, а я сейчас не могу. Не мой секрет…
— Нет у меня другие планы, — покачал головой Шумон. — Завтра я буду в их Городе.
Эвин поморщился. Библиотекарь не понимал, что говорил и, главное, кому.
— Труп твой будет в городе. Тебя поймают и, возможно, убьют.
Шумон ухмыльнулся. Эвин замешкался, подыскивая какой-нибудь аргумент поубедительнее.
— А может быть, и съедят… Откуда нам знать их обычаи?
— Меня приведут туда с почетом и радостью…. — весело возразил ему экс-библиотекарь.
— Почему? Неужели ты знаешь что-то такое, чего не знаю я?
— Да. Потому что я знаю, что нужно делать…
Он встряхнул шкуру, и длинные черные волосы заргра разлетелись в стороны.
— Наряжусь завтра в нее и позволю себя поймать. У них там есть зверинец, я видел…
— Это глупо, — с отвращением произнес Эвин. Уж кто-кто, а он-то отлично представлял что такое военная хитрость…
— Почему? — спокойно поинтересовался Шумон. — Что же ты тут глупого разглядел?
— Кого ты собираешься обмануть? Даже ребенок отличит живого зверя от чучела.
— Ребенок? Возможно… Но они — нет, — убежденно сказал Шумон. — Откуда этим знать, как выглядит живой заргр, если они его никогда не видели?
Эвин только рукой махнул.
— Слышал я, что ты одержимый… И точно ведь.
— Мне нужно знать, — мягко возразил Шумон товарищу. — Тебе тоже. Ты отчитываешься перед Императором, а я перед самим собой, и если Император может тебя простить, если ты не узнаешь того, что ему нужно, то мне себя прощать некому. Я должен знать — повторил он.
— Я расскажу тебе все, что увидел… Ты столько не увидишь, даже если каждый из них откусит от тебя по куску…
Шумон только рукой махнул.
— Да что ты мог там видеть? Чтобы что-то увидеть, нужно быть внутри, вместе с ними…