Студенцов–еретик на этом не остановился.
Наука, продолжал он, великое благо, но горе тому, кто, покорившись ее власти, стал рабом ее истин навсегда. Еретик настаивал на том, что ум, ставший прибежищем знания или искусства, способен лишь верить и поклоняться. Только оторвавшись от сковывающей силы аксиом и гипотез, от навязанных истин и представлений, от того, что подавляло с детства в пытливом уме сомнение и критику, — человек обретает себя. Да, да, объятия науки гостеприимны, но немногим удалось уйти из них.
Благополучно перескочив от обсуждения того, что принято считать нормой, к судьбам науки, упрямец сделал весьма неожиданный вывод.
Не потому ли самоучка Кулибин сумел построить мост, поразивший воображение ученых; десятник Ползунов изобрести паровую машину, неизвестную науке; юрист Ковалевский открыть новую эру в палеонтологии; химик Пастер и зоолог Мечников перестроить основы медицины; музыкант Гершель открыть планету Уран; ювелир Фультон построить первый пароход, а рабочий Стефенсон — первый паровоз, — что, непричастные к официальной науке и свободные от канонов, державших на привязи их современников, они могли следовать собственному пути?
Яков Гаврилович подумал, что он давно уже не позволял себе отступать от общепризнанных клинических правил и требовал того же от других. Не сидит ли он сам на цепи у хирургии, бессильный отделаться от ее чар? Вместо ответа на этот вопрос он задал себе другой: что с ним случилось, почему такие мысли приходят ему в голову? Нет прежней твердости ни в мыслях, ни в чувствах, его точно раздвоили и каждую половину противопоставили другой. Не одержим ли он душевной болезнью? Порой ему кажется, что некий механизм, питавший его стойкостью и силой, разладился. Что, если это заметили уже другие? С такими вещами не шутят. Пойдет слушок, и ничем уже подозрения не смоешь. Надо быть настороже, не давать повода для пересудов, не спешить с ответом, когда можно помолчать, лишний раз подумать, прежде чем решить, помнить, что он больше себе не хозяин. В нем живут две души и для них он, Яков Гаврилович, не судья, а посредник.
Яков Гаврилович не понял того, что с ним случилось. В продолжение всей своей жизни он убеждал себя, что решимость и твердость — лучшее средство для успеха. И научные и практические цели достигаются этим испытанным путем. Ученому и администратору остается лишь совершенствоваться в искусстве быть суровым и непреклонным. В этом жизненном правиле не было места для чувств. Страдания тех, кого эти правила ущемляли, оправдывались соображениями целесообразности, интересами общества и государства. Печально, конечно, что жизнь и страдания неотделимы, природа подтверждает это на каждом шагу, но что может сделать человек там, где сама природа бессильна? Так в сознании Студентов а утвердилось убеждение, что решимость и твердость тождественны со справедливостью и мудростью.
Никакая болезнь не поразила Студенцова, никакой механизм не разладился в нем, и психически и физически ничего не случилось. Призадумавшись над тем, как его деятельность отражается на окружающих — легко ли людям сносить его решимость и твердость — он дал этим волю голосу совести и пробудил в себе человечность. Яков Гаврилович разглядел правду в ее истинном виде: непогрешимой, сомнительной и противоречивой. Разноликая и разноголосая, она не могла быть иной, потому что была детищем правды и неправды.
13
Прошел месяц, стояла теплая пригожая осень. В институте экспериментальной онкологии настали трудные дни. Комиссия советского контроля, обследовавшая институт, пришла к заключению, что жалоба Михайлова — сплошная клевета, и рекомендовала его уволить. Назначенное по этому случаю отчетно–перевыборное собрание партийной организации прошло оживленно, и во вновь избранное бюро, кроме Студенцова и Сухова, вошел Сорокин, избранный впоследствии секретарем. На него также возложили обязанности заместителя директора по научной части. На собрании сотрудников, состоявшемся в обширном конференц–зале, выступил между прочими и Андрей Ильич. Хотя его речь вызвала много разговоров и долго потом вспоминали о ней, нельзя сказать, чтобы она одинаково всех удовлетворила. Выступление разделило аудиторию на лагери. Студенцов безоговорочно поддержал своего заместителя.