— Туда же отправлять и тех, — одобрительно закивал Виталий Иосифович, — кто говорит по ходу в значении похоже, а также соединивших вполне приемлемые имеет место и имеет быть в урода имеет место быть. Я бы порол и за прикольный со всеми дериватами, но дочку и внука жалко.
— А как тебе две таблетки вольтарен, стакан фанта, ешьте нутелла? С какой стати их перестали склонять?
— Пороть! Непременно пороть! — резвился ВИ.
Он всерьез печалился, наблюдая, как исчезает из телевизионного обихода песня, которую обычно — да, правильно — поют, а ее место занимает некая композиция — а ту, ясное дело, спеть западло, ее конечно же исполняют. Кривился от инфы — хотя вроде бы удобно, зачем время тратить на информацию? Правда он и информацию в редакторском раже норовил заменить на сведения, хотя не все авторы соглашались. Чего уж тут говорить о простеньком содержании, когда повсюду растопырил щупальцы контент. А уж как раздражался экс-редактор Затуловский на посыпавшиеся градом английские словечки. Ну ладно, бормотал он, с вашими логинами и аккаунтами я бы смирился, вы их в конце-то концов и придумали, но все эти маффины, дрессинги — тьфу. Приходит, скажем, Антон Павлович в трактир, к нему тут же подбегает половой: с каким дрессингом-с, прикажете? С топпингом каким подавать бланманже? А как-то раз, услышав слово ассамбляж, старик порывался набить морду источнику звука, но тот уж очень сильно походил сложением на бабушкин буфет, и Виталий Иосифович спасовал. Тяжко, ох тяжко приходилось ему под лавиной новых слов — монстров, чужаков, так быстро завоевавших его родную планету, и он не успевал уворачиваться от какого-нибудь эквайринга, как его настигал очередной лайфхак...
Услышав в какой-то телепередаче, что «деревня — это место удовлетворения рекреационных потребностей городских жителей», он поделился этой новостью с Михаилом, и только основательное приобщение к косорыловке (да хранит Господь милосердную Елену!) привело их в состояние относительного покоя: не все так плохо! Могли они и внезапно позвонить друг другу, а то и прибежать, услышав очередной шедевр рекламы:
А Мишка в ответ:
Ну и так далее. Чисто дети. Играют, играют старики. В игре все не так страшно, туда и бежим.
Один вдруг возбуждался, вспомнив слово «сикамбр», услышанное еще в школе, когда читали «На дне», и принимался раскапывать его значение, что требовало усилий: пользоваться Интернетом не полагалось, да и не было его в деревне. Наконец, доискался — племя такое жило на Рейне, воевали сикамбры с Юлием Цезарем, а потом исчезли, растворились в бесчисленных германских племенах, и все они стали называться франками.
Другой мог ни с того ни с сего спросить:
— Слушай, Виталик, а что общего между луком-шалот и волшебницей Шалот?
— Пустое, Миша. Ничего. С луком-то все просто — он попал в Европу как эшкалот, от города Ашкелон, оттуда, из библейских мест, он родом. Ну а леди Шалот Теннисон выудил из итальянской легенды Donna di Scalotta, а та вроде бы родом из артуровских баек: близ Камелота остров был, аккурат с таким названием. Так что сам посуди, где Камелот, а где Ашкелон, А в Ашкелоне мы с Ленкой бывали, пляж вполне приличный...
Отличался Виталий Иосифович и особой чувствительностью к ударениям, его корежило от осýжденных, дóбычи, рапóртов, компáсов — неужто в университетах юристам вдалбливают этих осýжденных? Или, выйдя за порог суда или тюрьмы, адвокаты-прокуроры начинают говорить по-человечески? А как-то пришел в крайнюю ажитацию. Елена Ивановна смотрела одну из бесчисленных программ о том, какую жрачку есть можно, а какая — сплошь отрава. Там добровольцы из народа, возглавляемые каким-нибудь народным же артистом, перед камерами пробуют то сосиски, то пельмени, то еще какое незамысловатое едиво, чего артист этот народный давно в рот не брал, перебиваясь с лобстеров на пармезан с хамоном, и делятся впечатлениями: это, ах, напоминает бабушкину котлетку, милое детство, а то — ох, на помойку. Так вот, на этот раз пробовали они творог, пытаясь найти в этом молочном продукте что? Правильно, молоко. Нашли ли, ВИ так и не узнал, поскольку был глубоко огорчен: из дюжины добровольцев (плюс народный артист), ведущих программы, экспертов-дегустаторов и прочих творожных технологов ни один не произнес творог с ударением на втором «о», все толковали исключительно о твóроге. Виталий Иосифович знал, конечно, что по просьбе трудящихся словари допустили такое произношение, но чтобы все...