Повесть о последней, ненайденной земле
Но улицам бродил ветер. Он нес острые запахи моря и пряный настой восточного базара. Время от времени все перебивал оглушительный запах цветущих лимонов. В голубом треугольнике бухты дремали корабли. Они, как птицы, сторонились шумного и пестрого берега. Среди них самый большой и стремительный принадлежал ему — смелому капитану.
Он шел по выщербленной временем и людьми портовой улочке. В одном месте пришлось прижаться к стене дома — мимо проплыл караван верблюдов. Караван принес с собой печальный запах пустыни — запах пыли и горького дыма костров. Капитан проводил его взглядом и отвернулся. Он знал, ничто не пахнет прекраснее моря и девственных лесов неоткрытой земли.
Рядом с ним быстро отворилась дверь, и оттуда выпал человек. Прямо под ноги капитана, лицом на каменные плиты. И сразу же над ним склонился другой, в руке тускло блеснуло лезвие ножа.
«Ну! Так где же карта?! Где она, твоя ненайденная земля? Скажешь?»
Капитан одним движением выбил нож. Он звонко стукнулся о плиты…
— Мальчик, это не ты уронил крышку? — Женщина в скрипучем синем плаще тронула Володю за плечо.
Володя вздрогнул, глянул на нее «дикими» глазами (как называла мама) и поднял откатившуюся крышку. Очередь сдвинулась с места — в магазин привезли молоко. День начинался обычно — как тысячи других.
Но, вернувшись из магазина домой, он нашел на столе записку: «Володенька! Срочно уезжаю в командировку дня на три. Обязательно свари себе обед. Мясо в холодильнике, за картошкой сходишь к Назаровым, капуста продается на углу возле гастронома. Не забывай выключать плитку. Мима».
Володя еще раз перечитал записку, повертел ее в руках, сунул в ящик стола. Никакого обеда он варить не будет. И вообще пора понять, что он не маленький, учится в пятом классе и сам знает, что от забытой плитки бывает пожар.
Володя давно уже заметил, что мама живет в каком-то своем маленьком и тесном мире. Там не пахнет морем и зноем южных стран, там совсем-совсем мало места, а то, какое есть, занимает стряпня, стирка, давняя мечта о телевизоре с большим экраном и еще (Володя об этом давно догадался) о том, чтобы к ним переехал дядя Саша.
Володя встряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. Чего-то надо поесть, только без хлопот. Он заглянул в холодильник — колбаса, сыр, масла целый кусище. Можно на необитаемом острове отсиживаться с таким запасом.
Володя замер, вытянул шею, глаза незрячие уставились в окно. Мама не любила, когда он так смотрел: это означало, что Володе пришла «идея».
За окном по белой от солнца улице машина везла новенькую моторку. На крыше соседнего дома, как голуби, сидели чайки. Море пряталось за поворотом. А в море был Остров…
Свитер не убирался в рюкзак, Володя отложил его. На улице жара. Самая настоящая, как на юге. Можно обойтись и без свитера. Надел сапоги, куртку. Как взрослый, похлопал по карману, проверяя, лежат ли там спички. Комната по-прежнему дремала, прислушиваясь к стуку часов. Еще можно остаться. Пойти к Назаровым. Потом…
Володя взвалил рюкзак на плечи.
Лодка тихо покачивалась у причала на радужной от мазута воде. Возле бортов скопился плавучий мусор. Щепки, банки и обрывки газет чувствовали себя надежнее под защитой суденышка. А Володя лишь сейчас увидел, какие у лодки низкие борта и на дне перекатывается коричневая водица. Он медленно отомкнул тяжелую цепь. Мама не догадывалась, что ключ от сарая подходит к лодочному замку. Разобрал весла и только тогда взглянул на море. Там, как всегда далеко и близко, выступала из светлой воды темная громада Острова. Вот уже два года Володя смотрел на него почти каждый день. Иногда Остров казался только синей тучей, улегшейся на воде у входа в бухту. В другие дни ясно выступали ребристые склоны в мохнатой шкуре из зарослей стланика.
Мама говорила, что на Острове ничего интересного нет — скалы да птичий базар. Да еще осенью поспевает много рябины. Но Володя знал, что она, как всегда, не увидела самого главного.
Володя давно уже заметил, что все вещи они видят разными глазами. Летом на сопке, где они собирали грибы, мама ходила не поднимая головы и даже не заметила любопытного бурундука, долго мелькавшего впереди нее между корнями стланика. Зато грибов набрала полное ведро. А Володя — почти ничего. Он все время ожидал, что вместо бурундука из паутинной смолистой чащобы выломится медведь. Кто бы тогда стал защищать маму? Конечно же, он, а не говорливый дядя Саша. Но медведь так и не появился…
И на улице мамины быстрые глаза видели все, что продается в магазинах и даже во дворах магазинов, за целый квартал узнавали знакомых. А для Володи улица всегда оставалась местом Непонятных предметов. Кто и зачем, например, потерял эту симпатичную, белую от новизны гайку? Куда спешил человек, обронивший подковку от ботинка? Или что это за неизвестный ржавый ключ? Может быть, он от покинутого дома или выброшенного морем сундука, а мама знай свое: